Ямато-моногатари

Так отчего же он цвел? [295] —

так гласило послание.

109

Та же дама как-то одолжила у Оки [296] упряжного быка, а потом одолжила еще раз и прислала сказать: «Бык, коего вы мне пожаловали, умер». В ответ он:

Вага нориси

Кото-во уси то я

Киэникэн

Куса-ни какарэру

Цую-но иноти ва

Тот, кто меня возил…

Как это грустно!

Он уж исчез.

Жизнь – как роса,

Выпавшая на траву [297] .

110

Та же дама своему возлюбленному:

Оходзора ва

Куморадзу нагара

Каминадзуки

Тоси-но фуру ни мо

Содэ ва нурэкэри

Хоть на этот раз в десятую луну

Огромное небо

Не застлано тучами,

Оттого что проходят годы,

Промокли мои рукава [298] .

111

Дочери дайдзэн-но ками Кимухира [299] жили в месте под названием Агата-но идо. Старшая служила при особе императрицы [Сидзуко] в звании еёсё-но го. А та, что была третьей, в то время, когда Санэакира, наместник Бинго, был еще юн, выбрала его своим первым возлюбленным. Когда же он оставил ее, она сложила и послала ему:

Коно ё-ни ва

Какутэ мо ямину

Вакарэдзи-но

Футисэ-во тарэ ни

Тохитэ ватаран

Что ж, в этом мире

Я тобою брошена,

Но на путях той разлуки,

По пучинам и мелководьям кого же

Попрошу меня проводить? [300] —

так там говорилось.

112

Та же дама, впоследствии встречаясь с Моротада, бывшим в чине хёэ-но дзо [301] , как-то сложила и послала ему. Было это в день, когда дул ветер и лил дождь:

Коти кадзэ ва

Кэфу хигураси-ни

Фуку мэрэдо

Амэ мо ё-ни хата

Ё-ни мо арадзи на

Восточный ветер

Сегодня на закате солнца

Хоть, видно, и задует,

Но пусть дождя ночью

Не будет! [302] —

так сложила.

113

Хёэ-но дзо расстался с некоей дамой, и затем его назначили танцовщиком на храмовом празднестве [303] . А та дама тоже отправилась туда взглянуть. И вот, вернувшись домой, сложила она:

Мукаси китэ

Нарэси-во сурэру

Коромодэ-во

Ана мэдзураси-то

Ёсо-ни мисикана

Те рукава одежд

Узорных, что с давних пор ты носил

И что привычны стали,

Такими красивыми мне показались,

Когда их увидала в ином месте [304] .

И тогда хёэ-но дзо, прикрепив цветок ямабуки, ей послал:

Моротомо-ни

Идэ-но сато косо

Кохисикэрэ

Хитори ориуки

Ямабуки-но хана

Вместе

В селенье Идэ

Мы любили друг друга.

В одиночестве грустно рвать

Цветы ямабуки [305] —

так написал, ответ же неизвестен,

А это, когда они вновь стали встречаться, дама:

Оходзора мо

Тада нарану кана

Каминадзуки

Вага номи сита-ни

Сигуру то омохэба

И огромное небо,

Выходит, неравнодушно…

Десятая луна…

А я думала, что льются слезы

Лишь в моей душе [306] .

И это та же дама:

Афу кото-но

Наноми ситакуса

Мигакурэтэ

Сидзугокоро наку

Нэ косо накарурэ

Встречающиеся

В волнах водоросли

Перепутались,

И в вечном смятенье

Колеблются корни [307] .

114

Принцесса Кацура в пору Седьмой ночи [308] втайне от людей встречалась со своим возлюбленным. И вот она ему пишет:

Содэ-во симо

Касадзарисикадо

Танабата-но

Акану вакарэ-ни

Хидзиникэру ка на

Ведь своих рукавов

Я не одалживала [Ткачихе],

Но, как и она, в Седьмую ночь

Расстаюсь с тобой, не успев насладиться свиданием,

И рукава мои мокры [от слез] [309] —

так там говорилось.

115

Когда Миги-но отодо, правый министр, был еще в чине главы [куродо] [310] , он как-то сложил и послал в дом кормилицы сёни [311] :

Аки-но ё-во

Матэ то таномэси

Кото-но ха-ни

Има-мо какарэру

Цую-но хаканаса

До ночи осенней

Подожди, [тогда встретимся] —

Эти внушавшие надежду слова,

Подобно ныне падающей

Росе, преходящи [312] —

так говорилось в послании. [В ответ]:

Аки мо кодзу

Цую мо оканэдо

Кото-но ха ва

Вага тамэ-ни косо

Иро каварикэри

Хоть не пришла еще осень,

И не пала роса,

А листьев

Для меня

Цвет сменился [313] .

116

Написано, когда умерла дочь Кимухира:

Нагакэку мо

Таномэкэру кана

Ё-но нака-во

Содэ-ни намида-но

Какару ми-во мотэ

Ах, долго еще [будет жить]

Надеялись мы…

О, этот мир!

Слезы на рукаве

Показывают, каков он…

117

Принцесса Кацура – Ёситанэ [314] :

Цую сигэми

Куса-но тамото-во

Макура нитэ

Кими мацу муси-но

Нэ-во номи дзо наку

Как трава от обильной росы,

[Влажны] мои рукава,

Что [лежат] в изголовье.

Слышен голос «ждущих» цикад,

Что беспрестанно плачут! [315] .

118

Канъин-но оикими [316] :

Мукаси ёри

Омофу кокоро ва

Арисоуми-но

Хама-но масаго ва

Кадзу мо сирарэдзу

С давних пор

Любовь [мою],

Как на скалистом берегу

Прибрежные песчинки,

Не исчислить [317] .

119

Той же даме Фудзивара-но Санэки, который потом скончался, будучи в должности наместника страны Митиноку, послал стихотворение. Было это, когда его болезнь, очень тяжелая, немного его отпустила. «Как бы мне с вами увидеться?» – написал он.

Караку ситэ

Осимитомэтару

Иноти мотэ

Афу кото-во саэ

Ямаму то я суру

Едва-едва

Милую

Жизнь удержать я сумел.

Неужели даже встречи со мной

Намерена ты прекратить? [318] —

так сложил, и оикими отвечала:

Моротомо-ни

Идза то ва ивадэ

Сидэ-но яма

Надо ка ва хитори

Коэму то ва сэси

«Вместе

отправимся» не сказав,

Гору смерти

Отчего в одиночку

Ты решил перейти? [319] —

так сложила. И вот ночью, когда он к ней отправился, верно, случилось что-то, что помешало встрече. И он, не увидевшись с ней, вернулся обратно. Затем наутро кавалер из дома ей посылает:

Акацуки ва

Наку юфуцукэ-но

Вабиговэ-ни

Оторану иэ-во дзо

Накитэ кахэриси

На рассвете

Рыдающему голосу

Поющего петуха

Не уступая,

Плакал я, домой вернувшись [320] .

Оикими в ответ:

Акацуки-но

Нэдзамэ-но мими-ни

Кикисикадо

Тори ёри хока-но

Ковэ ва сэдзарики