Ян (не) для Янки

– О! А это у нас кто? – Ирина Анатольевна смотрит на меня с улыбкой. – Неужели, мой мальчик всё-таки влюбился?

– Да, мамуль, – Саша чмокает женщину в щеку и тут же притягивает меня за плечи к себе. – Это Яна. Моя девушка.

– Добрый вечер, Ирина Анатольевна!– бормочу пересохшими губами, сгорая от неловкости и осознания своего обмана.

– Здравствуй, Даяна, – склонив голову набок, мать Филатова снова награждает меня улыбкой, на сей раз более сдержанной и натянутой. Уверена, рядом с сыном она мечтала увидеть не меня. – Буду рада познакомиться! Пойдёмте в гостиную! Демид и Агнесса уже приехали!

– Ничего не бойся! – шепчет Филатов на ухо, пока из одного зала переходим в другой, ещё более роскошный и просторный.

– Ага, – киваю, робко переступая потрёпанными балетками по блестящему мрамору. Дура! Дура! Ну зачем я сюда приехала?

– Александр! – кивком головы нас приветствует грузный мужчина лет пятидесяти. Печальный пустой взгляд он прячет под солидной оправой очков, а вываливающийся из штанов живот ‐ за полами пиджака.

– Демид Демидыч, моё почтение, – тянет Фил, сильнее прижимая меня к себе. – Агнесса Тимуровна, прекрасно выглядите!

– Спасибо, дорогой! – пищит пергидролевая блондинка с перекаченными губами и явно перекроенном не раз пластическими хирургами лицом. Жуткая парочка!

– Познакомьтесь, это Яна. Моя любимая девушка! – не без гордости в голосе заявляет Фил, но, кроме брезгливой оценивающей улыбки, ничего не получает в ответ: я совершенно точно пришлась не ко двору.

– А где же мой красавчик-брат? – не обращая внимания на гостей, горланит Фил и свободной рукой без зазрения совести стягивает со стола профитролину.

– Скоро будет. Пробки! – доносится со спины ещё один голос. На сей раз мужской. Тяжёлый. Бескомпромиссный. И смутно знакомый.

На ватных ногах поворачиваюсь в сторону говорящего и едва не падаю, признав в нём отца Яна.

– Я рад, что ты всё же соизволил прийти, Александр, и разделить со своей семьёй столь важное событие, – не глядя в мою сторону, продолжает Олег Станиславович, или просто дядя Олег, коим он был для меня всю жизнь. В голове всё смешалось, на лице глупая улыбка: я так рада видеть его, что не передать словами, хотя всё ещё ничего не понимаю.

– Здравствуйте! – почти кричу, окрылённая встречей, но тут же соображаю, что зря.

– Яна? – выдыхает Шахов с непередаваемым ужасом во взгляде и звериным оскалом вместо приветливой улыбки. – Что за…

– Всем добрый вечер! Извините за опоздание! – возмущение хозяина дома прерывается другим, ещё более знакомым и родным голосом. Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, что там, за моей спиной, стоит Ян.

Понимаю, что держусь на ногах, только за счёт того, что Филатов крепко прижимает к себе. Перед глазами круги. В ушах гулкий шум. Я ничего не могу понять!

– Привет, братишка! – задорно отзывается Фил и, нежно касаясь губами моей макушки, вынуждает посмотреть в сторону Яна.

Успеваю заметить, как в отчаянии Шахов-старший хватается за подбородок, как Агнесса с Демидом блаженно улыбаются, глядя на Яна, как Ирина Анатольевна снова цокает каблучками, спеша навстречу вновь прибывшим гостям, а рядом стоящая с Шахом Бельская льнёт к его плечу, разодетая как кукла и до безумия счастливая. А потом пустота…

Серые глаза Яна безмерно пустые и безразличные, обжигающе холодные и чужие. Миг удивления и замешательства на его лице слишком резко сменяется радушной улыбкой, но обращённой уже, разумеется, не ко мне.

– Демид Демидович, как я рад вас видеть! – не выпуская Бельской из объятий, Ян подходит к толстяку и пожимает тому руку. – Агнесса Тимуровна, моё почтение!

– Дочка, почему так долго? – отзывается, по всей видимости, отец Бельской, кивнув на приветствие Яна.– Ты же знаешь, у меня самолёт!

– Па, не ворчи! – блондинка по очереди целует родителей в щёки и начинает затяжно рассказывать о вечерних пробках.

– Даян, всё нормально? – шепчет на ухо Филатов, напоминая о своём присутствии. – Мне показалось или вы знакомы?

А я бы и рада ответить, что да, знакомы, что были соседями и все праздники всегда отмечали за одним столом, что с Яном за одной партой сидели, а дядя Олег долгие годы был для меня вторым папой. Но вовремя цепляюсь за слово «был» и понимаю, что ничего не вернуть. Шаховы вычеркнули меня из своей жизни, словно Даяны Талеевой и не было никогда. Впрочем, я сама всё разрушила. Вот и сейчас Шахов-старший лишь презрительно окидывает меня взглядом, стоя поодаль ото всех, а Ян и вовсе не замечает.

– Прошу всех за стол, – суетится Ирина Анатольевна. – Сегодня Марко приготовил для нас восхитительное ризотто с трюфелем, а Олег решил побаловать «Шато Лафит» двадцатилетней выдержки.

Размеренно гости рассаживаются за стол, заставленный всевозможными закусками. Лишь я продолжаю стоять на одном и том же месте, не в силах пошевелиться. Я хочу уехать. Всё бросить. Развернуться и уйти. Возможно, я и ошиблась в прошлом, а Шаховы за эти годы успели подняться до невиданных высот, только это всё – не повод так откровенно воротить от меня нос.