Ян (не) для Янки

– Расскажи лучше, что нового в универе, – решаю сменить тему.

– О! – тянет подруга. – Заболела ты вовремя! Мухомор лютует. Сегодня начал проверять проекты, и всё ему не так. Носовой «неуд» влепил, у Маринки не принял работу. Я так боялась, что меня спросит.

– Точно! Ты же с Мишиным!

– Ага, уже думала: следующий «неуд» наш. Мы же так ничего и не написали, – вздыхает Машка. – Но Мишин оказывается сам всё сделал. Один. И выступил один. Ладно хоть не сказал Мухомору, что я не при делах была. Теперь видишь, как я Егору противна.

– Дурёха ты! – на стол ставлю чашки с чаем, а Машкину шоколадку ломаю на кусочки. К продуктам же Фила стараюсь даже не прикасаться. – Что между вами стряслось?

– Ай, – отмахивается Зайцева, а у самой в уголках глаз слёзки поблёскивать начинают. – Зюзев, кстати, выступать отказался. Сослался на твою болезнь.

– Вот уж далеко Зюзеву до Егора, – смеюсь и закидываю дольку шоколадки в рот. – Я адрес Митьки потеряла, а значит, не судьба нам этот проект сдать.

– Ну это не проблема, – Зайцева достаёт мобильный и что-то оперативно пишет в мессенджере. – Фомина же староста. Она всё знает. А с Мухомором лучше не шутить. Да и Зюзев сдаст тебя и глазом не моргнёт.

– А что Бельская? – спрашиваю с опаской. Стоило температуре отступить, как страх липкой лентой опутал мысли: облить томатным соком внучку ректора могла сдуру только я.

– Не знаю, – понимающе смотрит на меня Зайцева. – Не было её на парах. Ходят слухи, что Шах в Париж увёз свою куклу.

В сердце неприятно так екает, но виду стараюсь не подавать. Но Маша не дура! Всё замечает. Всё понимает.

– Я тут подумала, Ян, – Зайцева ложечкой размешивает чай, хотя сахарница стоит на краю стола, и никто из нас к ней не прикасался. – Только не кричи, ладно! Может, предложение Фила не такое и плохое, а? Ну, зачем тебе проблемы? А эта дрянь их обязательно устроит. Такие, как Бельская, прощать не умеют.

– И ты туда же! – отворачиваюсь к окну. Эта затея мне не по душе. Я в принципе ненавижу ложь, а здесь и мотивы Филатова мне до чёртиков непонятны. А ещё и Шахов-старший со своими угрозами. Не знаю почему, но думается мне, что он не шутил. Слишком много вокруг меня врагов на один квадратный метр, а потому втягивать в свои проблемы ещё и Фила, не имею права.

– А что? – возмущается Зайцева. – Ну правда! Филатов же сам предложил. Какой смысл от помощи отказываться.

– Я подумаю, Маш, – улыбаюсь через силу. – А пока давай пить чай.

К слову, наша чайная пауза растягивается до вечера. А после, когда стрелка часов переваливает за пять, Зайцева нехотя начинает собираться.

– У меня ещё смена сегодня, – потягивается Маша.

Уже больше полугода подруга работает в ночном клубе официанткой, и что-то мне подсказывает, что именно это и стало яблоком раздора между ней и Егором.

– Мне тоже теперь работу искать, – поджимаю губы. – Мишина твоего я подвела.

– Он не мой, – фырчит Машка. – Кстати! Нам на кухню девочка нужна, на посуду. Пойдёшь? Если что прямо сейчас управляющего спрошу.

– Посудомойкой? – так, на всякий случай уточняю, а то мало ли что.

– Ну, знаешь! – вспыхивает Зайцева. – Это лучше, чем ничего!

– Пойду, – киваю с улыбкой. Я не боюсь работы и не вижу ничего зазорного в том, чтобы мыть посуду.

– Только это сегодня надо,– начинает суетиться подруга, выискивая чей-то номер в мобильном. – А то сама знаешь, свято место пусто не бывает.

Из дома мы выходим с Машкой вместе. Она отправляется к себе в общагу, я решаю поехать к Зюзеву. Уже завтра мне предстоит вернуться на учёбу, а значит, пора закрывать хвосты.

– Вот, – Маша скидывает мне адрес Мити, а следом и клуба. – В десять нужно быть на месте. Я Артура Михайловича спросила, он вроде не против.

– Спасибо, – касаюсь губами щеки подруги, и мы разбегаемся в разные стороны, чтобы ночью встретиться снова.

Дорога до дома Зюзева занимает не больше пятнадцати минут. Парень, как и я, приезжий и снимает комнату в соседнем районе. Лохматый, помятый, он встречает меня на пороге в растянутых трениках и огромных очках на переносице.

– Проходи, – бурчит недовольно и кидает под ноги резиновые тапочки ярко-зелёного цвета. – Я уже подумал, мне самому всё делать придётся.

– Прости, что заболела! – меня передёргивает от грубости Мити. Игнорирую тапки и в носках иду за парнем к дальней двери через длинный коридор. – С кем ты здесь живёшь?

Квартира выглядит неухоженной. Круго́м бардак. Особенно в комнате Зюзи. Раскиданные книги, учебники, небрежно брошенная одежда на спинке стула и пыль, тяжёлым слоем укрывающая мебель.

– Пока один. Соседнюю комнату арендовал парень, но он съехал пару недель назад, а нового жильца хозяйка пока не нашла.

– Понятно.

Митя небрежно скидывает со стула свои вещи и придвигает тот к письменному столу у окна, на котором среди прочего хлама гудит открытый ноутбук.

– Я набросал план, посмотри.

Следующие пару часов мы старательно корпим над проектом. При всей грубости и нечистоплотности мозги у Зюзева работают на отлично, а потому и результат превосходит наши ожидания.

– Круто вышло, – бормочет Митя, закрывая ноут. – Чая хочешь?