Янгель. Уроки и наследие

Что это, парадокс жизни? Нет — это сама жизнь. Ведь прежде всего он был живым человеком, который сам себя поставил так, что от него просто требовалось больше, чем от других.

Каждый сверчок знай свой шесток

Среди уроков, преподнесенных Главным как администратором, для которого воспитание коллектива единомышленников было не менее важной задачей, чем создание новых конструкций, следует отметить умение дать публичную оценку действиям исполнителя, охарактеризовав их с гражданской и морально этических позиций. В этом акте всегда проявлялся тонкий психологизм. Как правило, ни одно конкретное действие не оставалось незамеченным. Кроме ремарок, которые высказывались по ходу дела в процессе работы в создавшейся ситуации, он умело использовал любую возможность, чтобы предать гласности свое мнение об имевшем место факте или поступке того или иного сотрудника. И делал это пусть не всегда сразу, но не откладывая в долгий ящик, при первом же удачном моменте. Все сказанное в полной мере испытали на себе многие сотрудники, что и дает право с полной ответственностью оценить силу воздействия этих педагогических уроков.

На сей раз совещание было крайне немногочисленным, но зато очень представительным. С одной стороны, М.К. Янгель, а с другой — директор завода А.М. Макаров и еще по три-четыре человека от конструкторского бюро и завода.

И вопрос был хотя и частный, но далеко не простой. Разговор должен был пойти об изготовлении опытной конструкции шпангоута для отработки узла крепления тяжелого заряда головной части, которой оснащалась создававшаяся ракета Р-36. Для этих целей впервые предполагалось использовать шпангоут специального сложного поперечного сечения. Заготовку для "грузового шпангоута", как он был неофициально наречен в среде проектантов, поручено было формовать Куйбышевскому металлургическому заводу.

Кроме габаритов, пожалуй, самая большая трудность при изготовлении шпангоута заключалась в том, что в целях уменьшения массы он должен был быть пустотелым с замкнутым, как у трубы, внутренним контуром. В связи с огромной ответственностью и сложностью конструкции узла была предусмотрена предварительная отработка его прочности. И сделать это надо было еще до выхода на статические испытания головной части в целом. Для этих целей конструкторы выпустили чертежи на опытную конструкцию, по которым и предполагалось из куйбышевской заготовки изготовить узел для испытаний на днепропетровском заводе. Однако предусмотренные сетевым планом-графиком сроки поставки опытного узла уже прошли, и никаких перспектив на прибытие его на испытания не просматривалось. Этот вопрос и предстояло обсудить собравшимся.

Докладывать о ходе состояния отработки грузового шпангоута по установленному порядку должен был непосредственный исполнитель, отвечавший за прочность конструкции. Среди присутствовавших на совещании он был не только самым младшим по занимаемой должности, но и самым молодым по возрасту. Как только все приглашенные заняли свои места, ему и предоставил слово председательствовавший Главный конструктор.

А докладчик, не откладывая изложение сути дела и выяснение отношений в долгий ящик, без всяких обиняков и преамбул бескомпромиссно и дерзко для такого уровня, делая ударение на каждом слове, в первой же произнесенной фразе выпалил свою "филиппику":

— Если называть вещи своими именами, то завод нам экспериментальную отработку грузового шпангоута сорвал.

Присутствующие невольно насторожились, озадаченные таким неожиданным поворотом дела. Всесильный волевой руководитель завода, сделав инстинктивное движение бровями, метнул грозный взгляд на строптивого инженера. Еще мгновение — и последний получит свое за покушение на престиж завода. Однако не успел он набрать воздух для того, чтобы дать решительный отпор не умеющему держать дистанцию оппоненту, как вдруг последовала еще более неожиданная реплика М.К. Янгеля:

— О, к этому надо прислушаться. Говорит самый скромный человек в конструкторском бюро.

Это сразу подействовало отрезвляюще на директора завода, и А.М. Макаров спокойным голосом, с несвойственным для таких ситуаций тоном, обращаясь к инженеру, произнес:

— Но почему ты не подошел с этим вопросом ко мне?

Однако инженер в этот момент был явно в ударе, и не без того, что неожиданная аттестация Главного только придала ему уверенность в аргументации своего заявления. То, что прозвучало в его устах дальше, смахивало скорее на экспромт, но с хорошо продуманной домашней заготовкой, хотя, естественно, никто и приблизительно не мог предположить, что события могут так повернуться.