Янгель: Уроки и наследие

А в это время Е.Г. Рудяк, не без явного согласия заместителей Главного конструктора ракеты и всего комплекса, при разработке эскизного проекта, придерживаясь своих взглядов и исходя из старых устоев, отработанных на предыдущих проектах, закладывает шахтный стартовый комплекс с газоходами. И это решение, как показал ход дальнейших событий, оказалось роковым. Столкнулись две конструкторские школы, два стиля мышления: безграничная вера в принятое решение, основанная на прекрасном видении перспективы, вошла в противоречие с устоявшимися взглядами, в основе которых были незыблемые стандартные подходы и традиционные пути решения задач.

Для того, чтобы понять корни возникшего конфликта, следует в двух словах охарактеризовать Е.Г. Рудяка как руководителя и инженера. Справедливости ради следует отметить, что это была неординарная личность. Один из талантливых и заслуженных конструкторов, много сделавших для развития оборонной техники, обладал не только твердой волей и целеустремленным характером при решении любых задач, поручаемых его коллективу, но и завидной технической эрудицией. Все разделы проекта лично читал и просматривал в черновиках. Сам становился за кульман, когда требовали обстоятельства, обсуждал прямо на рабочих местах возникавшие проблемы, предлагал решения. Будучи до мелочей знаком с содержанием проекта, на совещания ездил без свиты, выступая с докладами, мог ответить без консультации на любой вопрос, а сказавшего невпопад поставить мгновенно на место. Однако взаимоотношения с сотрудниками строились совсем на других принципах, чем в янгелевском КБ. Сослуживцы отмечали исключительную работоспособность Главного. Ежедневный труд больше и дольше всех воспитал в нем такую же непомерно жесткую требовательность и к подчиненным. Для достижения цели он не считался ни с чем, а порой и ни с кем. Несмотря на это, как отмечал один из инженеров, Е.Г. Рудяк пользовался большим авторитетом. Иногда несдержанность Главного выливалась в прямые оскорбления. Но, видя, сколько он сам работает, сослуживцы почти не перечили, быстро забывали обиды и все прощали. Коллектив привык и смирился, понимая, что это уже состоявшийся диктаторский характер, который не переделать. Тем более, что в деле-то он был на своем месте.

Но такой стиль приводил к тому, что и в технической политике Е.Г. Рудяк так же жестко, с упорством, переходящим в упрямство, отстаивал подходы, наиболее выгодно отражавшие его интересы, порой в ущерб идее, в реализации которой задействован целый корпус смежников, призванных решать общую задачу, поставленную Главным конструктором всей разработки. Именно эта черта характера привела к тупиковой ситуации, приведшей к потере времени на разработку и отработку нового комплекса, а в конечном счете — и к личной трагедии как Главного конструктора старта.

Первые симптомы будущего конфликта обозначились при создании стартового комплекса ракеты Р-36. Для улучшения ее летных характеристик было принято решение максимально облегчить корпус, перенеся все, что возможно, из оборудования, связанного с предстартовым обслуживанием ракеты, в шахту. На конструкторском жаргоне это звучало как "снять лишние кирпичи" с ракеты. Самым крупным "кирпичом" оказалась схема заправки второй ступени.

Главный конструктор ракеты и всего комплекса М.К. Янгель предложил эту операцию производить самостоятельно, используя специальное "наполнительное соединение", расположенное в верхней части шахты под углом к оси ракеты. Оно должно было все время находиться в состыкованном с ракетой состоянии, и в момент старта отводиться от корпуса специальным устройством, чтобы не мешать движению ракеты в шахте.

На первой ступени этих проблем не существовало, так как заправка производилась с торца на нижней части хвостового отсека, и после старта заправочные системы, естественно, оставались на контейнере.

Предложение Главного конструктора шахты Е.Г. Рудяка отличалось в принципе. Он считал нужным заправку второй ступени производить через первую, для чего необходимо было проложить вдоль всей машины специальные коммуникации.

Неоднократные встречи на различных уровнях, включая и главных конструкторов, не приводили к принятию согласованного решения. Каждый отстаивал свою точку зрения. Много сил и энергии потратил Михаил Кузьмич, терпеливо и настойчиво объясняя Е.Г. Рудяку преимущества своей позиции. Он надеялся, что тот поймет, наконец, свою неправоту. Однако этого не произошло. Дальнейшая несогласованность в подходе к решению проблемы стала тормозить разработку комплекса.

И тогда было принято решение вынести разногласие на суд первого заместителя министра С.А. Зверева.