Янмэйская охота

Изобретатель плеснул масла в чашу. Шар уже летел над краем Пропасти — над склоном, который где-то глубоко под туманом выведет в царство богов или в ложе ужасающего Перводара.

— Маркиз мне велел, — начал Бут и по своему обыкновению не договорил.

Хармону было плевать, что велел маркиз. Хармон уже решил: не будет никакого фальшивого спуска. Ни под туман, ни в туман, никуда. Пропасть — океанский омут, а Небесная Сфера — пылинка. Нужно лететь отсюда прочь, только так можно спастись. Сесть, пополнить запасы, под каким-то предлогом спровадить Бута — и со скоростью ветра мчать куда глаза глядят.

— Сейчас перелетим, — сказал Хармон, силясь не смотреть в туман, — на том краю сядем, подождем западного ветра — и с ним в Пентаго. Второй из Пяти, наверное, уже заждался.

— Маркиз велел, — повторил Бут и зачем-то вынул кинжал.

— Что велел? Бороду сбрить?

— Спускайся, — сказал Бут.

— Куда?! — выпучил глаза Гортензий.

— В Пропасть. Маркиз велел: вниз при первой возможности. Сейчас есть.

И Хармон, и Гортензий пялились на Бута, потому не заметили, как лицо Низы выразило детский жадный восторг.

— Вниз! — прошептала девушка.

— Мы… мы… мы не можем! — выдавил Гортензий. — Не хватит масла. Если сядем, то не взлетим. Надо хотя бы… запасы… масло!

Бут упрямо выставил челюсть:

— Масла много. Сегодня почти не жгли. Давай на спуск.

Хармон заговорил как можно медленней, растягивая время.

— Дружище Бут, что бы ни говорил маркиз, я не вижу совершенно никаких поводов для такой спешки. Глупо совершать великие открытия на бегу. Давайте доберемся в Пентаго, повидаем торжество в нашу честь, отведаем праздничных…

— Закрой пасть, — бросил Бут. — Мы нырнем сейчас или, тьма сожри, кто-то пожалеет.

— Славный, — ласково сказала Низа, — почему ты споришь? Мне тоже не по душе, что он машет железом. Но мы все равно хотели вниз — так спустимся, пока можем. Не ждать же снова попутного ветра!

— Мы хотели?! — обалдел Хармон. — Никогда я не хотел! И ты тоже нет. Ты же не любишь Предметы — за каким чертом тебе нужен Перводар?

У Низы отвисла челюсть.

— Я думала… мы вдвоем совершим подвиг. Заглянем в царство богов, как Праотцы или герои. Я думала, ты тоже этого хочешь!

— Я хочу делать добро, а не глупости! Как тебе только в голову пришло!

— Хватит! — рявкнул Бут и указал клинком в живот Хармона. — Не хочешь увидеть кишки — опускай нас.

Тогда Низа выхватила из сапога кинжал и ударила Бута.

Он успел отклонить выпад — нож Низы не пробил ему бок, а лишь полоснул бедро. Тут же Бут ударил девушку кулаком с такою силой, что она чуть не выпала из корзины. Поймал за шиворот, подтянул к себе, развернул спиной. Приставив клинок к ее шее, сказал:

— Ныряем, или девица.

На сей раз можно было не оканчивать — смысл и так предельно ясен.

— Не трогай Низу, — сказал Хармон. — Мы сделаем как скажешь, только отпусти.

— Отпущу внизу. Давай!

Гортензий потянулся к веревке, выпускающей горячий воздух. Хармон глубоко вдохнул и заговорил с неожиданным спокойствием:

— Ты хочешь вниз, Бут? А можешь сказать — зачем?

— Не твое дело.

— Вы с маркизом думаете, там Предметы, верно? А на кой вам они? Адриан любил Предметы — и что с ним стало? Герцог Лабелин любил Предметы — и потерял герцогство. Был такой Снайп, позарился на Предмет — и помер с болтом в груди. Думаешь, тебе Предметы счастье принесут?

— Вниз! — произнес Бут с улыбкой, которая у него означала ярость.

Хармон стал расстегивать кафтан.

— Я тебе покажу кое-что. Если не убедит — полетим вниз. Но сначала смотри и слушай. Я убил пять человек, сам того не желая. Я жил приличной честной жизнью — теперь стал изгнанником. Я гордился собой — теперь кажусь себе последним гадом. Я знал, зачем живу, — теперь болтаюсь по миру, как лодка без весел. Знаешь, из-за чего все это? Из-за вот этой штуки!

Он вынул из-за пазухи Светлую Сферу и поднял над головой.

— Смотри, Бут! Это Священный Предмет, он создан богами. Он превратил всю мою жизнь в дерьмо. Хочешь Предмет? Брось нож и возьми!

Глаза Бута лезли на лоб. Он не повторил свое «вниз» и не пригрозил кинжалом. Он, кажется, вообще потерял дар речи.

— Я не шучу, — сказал Хармон. — Я владею Предметом уже год. За этот год потерял друзей, женщину, дом, дело, самого себя. Сфера идовски дорога и божественно красива, невероятно сложно расстаться с нею. Я прикипел к ней, как пьяница к бутылке. Но знаешь, что? Я ненавижу себя за это. Если бы можно было сделать Предметом хоть одно доброе дело — например, спасти Низу от смерти, — я бы не колебался. Хочешь — брось нож и бери. Не хочешь — выкину к чертям!

И Хармон выставил руку со Сферой за край корзины.

— Не нужно, славный! — воскликнула Низа.

— Поб-боб-побойся богов! — пробормотал Гортензий.

А Бут хотел что-то сказать, но вдруг вся краска ушла с его лица и рот распахнулся, а рука с ножом заплясала от дрожи. Выпученные глаза Бута пялились на Сферу. И Низа, и Гортензий уставились туда, и тоже смертно побелели. Тогда повернулся и Хармон. Взглянув на Светлую Сферу, обожаемую и ненавистную, он узрел чудо.