Янмэйская охота

Предмет в руке торговца ожил. Внешнее кольцо пульсировало голубоватым светом — равномерно, словно отмеряло секунды. Внутреннее само собою повернулось так, что сквозь него виделась Бездонная Пропасть. При каждой вспышке внешнего кольца картинка во внутреннем сменялась. Вот Хармон видел в нем туман — но не за четверть мили, а совсем близко, протяни руку и коснись. Вот вспышка — и кольцо залилось молоком, будто находилось прямо внутри тумана. Вспышка — в кольце стало сумрачно, как под облаками, и по сторонам возникли очертания скал. Вспышка — и тень стала плотнее, а скалы чуть приблизились. Вспышка — они еще ближе, а тень гуще. Уже не сумерки, а вечер в горах, когда солнце село за вершины. Вспышка — и темень сгустилась почти до ночной, а скалы надвинулись с боков, окружили бесплотное око Сферы. В центре поля зрения показалось пятно особо густого, почти осязаемого мрака. Казалось, чернота этого пятна растекалась по всей Пропасти, поглощая солнечный свет. Хотя глубина Пропасти была огромна, но не она являлась причиной вечного сумрака, а это пятно мрака на дне. Что же оно? Дыра в мир богов?!

— Предмет видит бездну! — вскричал Гортензий. — Это око бога!

Внешнее кольцо вновь вспыхнуло, и Сфера сдвинулась взглядом еще глубже в Пропасть. Черное пятно заполнило собою почти все поле зрения. По краям мрака проступали угловатые очертания — отражения скал. Пятно оказалось озером. Нижнюю часть Пропасти заполняла вода — черная от глубины и зеркально гладкая от безветрия. То была странная вода. Теперь, при внимательном взгляде, в черноте ее виделась прозелень — как в лесном болоте. Что еще удивительней, вода казалась густой, как гуляш.

Вспышка — и во внутреннем кольце, поверх мрачного озера, появились светлячки. Яркие точки разных цветов — белые, желтые, красные, синие. Узор тончайших световых линий связал их. Казалось, Предмет чертит некую карту, налагая ее прямо на водную гладь. Светлая Сфера задрожала в напряженной руке торговца.

— Ради Духа Степи, не вырони Предмет! — безумным голосом прошептала Низа. — Боги говорят с нами!

И тут Хармон сделал то, чего не мог никто другой в корзине. Наверное, в целом мире лишь единицы сумели бы взять и сделать это. Наверное, именно к этому подвигу Хармон шел целый год, а вся череда его успехов и злоключений служила лишь подготовкой.

Он шепнул:

— Боги подождут, — и отвел взгляд от Сферы.

Хармон увидел глаза троих спутников, прилипшие к Предмету. Он схватил Бута за руку и отдернул кинжал от шеи Низы. Бут спохватился очень поздно — когда Низа уже выскользнула из рук. Попытался уколоть Хармона, но торговец со всего размаху саданул его Сферой по лицу.

— Предметы неразрушимы, — приговаривал Хармон и колотил Бута священной реликвией. — Их не разобьешь. Даже о твой пустой череп!

Бут свалился на дно корзины, а Хармон продолжал его бить, пока на Сфере не показались кровавые пятна. Торговец перевел дыхание. Бут не шевелился, но дышал, так что Низа пришпилила кинжалом его руку ко дну корзины.

Потом все долго молчали, слушая свист ветра и хлопанье пламени в чаше. Когда они решились выглянуть, под корзиной были скалы. Бездонная Пропасть осталась позади.

* * *

Еще целую милю никто не мог найти слов. Все было настолько… настолько!

А когда заговорили, то все сразу.

— Это не я, — сказал Хармон.

— Ты сделал чудо! — сказала Низа.

— Проклятье нам всем! — сказал Гортензий.

— Давайте по очереди, — предложил Хармон и посмотрел на Низу.

Она взяла и поцеловала его в шею.

— Ты снова спас меня, славный. И сотворил чудо. Я не ошиблась: ты точно Оллай!

— Я ничего не делал, — покачал головой Хармон. — Это боги заставили Сферу говорить. Наверное, ты им нравишься, вот и решили тебя спасти.

— Хочешь сказать: «Прости, что сделал так мало»? Вот и Оллай так говорил.

— Но я же не герой какой-нибудь. Просто…

— Эй, — вскричал Гортензий, — эй! Хватит ворковать, как голубки! Нам нужно молиться изо всех сил! Ты разгневал богов, спали тебя солнце! Ты обагрил Предмет кровью, да еще в тот миг, когда он говорил! Из-за тебя теперь на всех нас лежит проклятье!

Хармон аккуратно вытер Сферу рубахой Бута.

— Гляди, Гортензий: на ней ни царапины. И крутится как прежде — видишь?

Он крутанул, внутреннее кольцо обратилось в мерцающий клубок.

— Поверь, боги не гневаются. Впервые за год я поступил так, как они хотели.

— Как ты можешь знать? Наверное, ты злишь их еще больше своими дерзкими речами!

Хармон потряс Светлой Сферой перед носом Гортензия:

— Думай, с кем спорить. Я владею Священным Предметом! Уж наверное, мне виднее, что думают боги, чем тебе.

Гортензий хмыкнул и умолк с почтительной миной.

Низа спросила:

— Куда полетим, славный?

Теперь, с избитым Бутом в корзине, вряд ли стоило попадаться на глаза Второму из Пяти. Да и Сфера… Неизвестно, как воспримет ее Второй, а скрыть уже не удастся.