Янмэйская охота

Низа приняла миску похлебки, села возле Чары. Впрочем, есть она не могла: с нетерпением и страхом ждала того, как решится судьба Хармона.

Стоит заметить: сам Хармон чувствовал неожиданно мало страха. В первую минуту, когда Зандур вырвал у него Сферу, торговец обомлел, едва не рухнул в обморок. Казалось, кусок души выдрали из его груди! Уже так давно вся его жизнь вертелась вокруг Сферы, как колесо вокруг оси, а теперь эту ось отняли. Он ощутил, что катится прямиком в бездну…

Но потом пленников долго вели в лагерь. Журчала вода в реке, цокали копыта, ворчали меж собою шаваны, Неймир что-то нашептывал своей спутнице. Все звуки были так умиротворенны, будто ничто в мире не изменилось, и жизнь идет правильным чередом. И Хармон отвлекся от своей утраты, и подумал: чего горюешь, брат торговец? Ты ведь и хотел отдать Сферу задаром, для очистки совести! Правда, хотел отдать владычице, а не этому козлу. От нее получил бы какую-нибудь благодарность — хороший торговый патент или, может, корабль… Но подумай вот как: все, что случилось, — дикая случайность! Встретился нам именно этот отряд, и ровно тогда, когда шар немножко опустился после драки, и нашлась у них безумно меткая лучница, но заметила нас не она, а козлорогий старикан. Только боги могли так сковать цепочку совпадений, чтобы Сфера досталась козлу. Значит, такова их воля! Значит, боги наградят Хармона Паулу еще лучше, чем владычица. А самой лучшей наградой стало бы, чтобы вернули ему небесный корабль и Низу. Об этом Хармон и молился беззвучно, шевеля языком за кляпом, и боги слышали его! Низа уже избавилась от пут и получила миску отличного мясного варева — от зависти у Хармона аж бурчало в животе.

— Милорд, прошу вас, — промямлил он, желая скорее поговорить с Охотником и получить свою порцию похлебки.

— Нет, — возразил командир, — с вами я побеседую позже.

Он вынул кляп изо рта Бута. Избитый закатник все еще туго соображал:

— Что вам надо, а?

— Для начала, сударь, назовите свое имя.

— Я этот, Бут.

— Вы служите купцу Хораму?

— Этому? Нет.

— А кому?

— Ну, маркизу.

— Как зовут маркиза?

— Мираль-Сенелий, он того, вассал.

Чара предложила:

— Хочешь, я ему отрежу что-нибудь?

Охотник возразил:

— Попробуем пока воздержаться от крайних мер. Любезный Бут, поймите: необходимость задавать сотню вопросов утомляет мой язык и ранит чувство гордости. Сделайте же беседу приятной для нас обоих и слагайте реплики более чем из двух слов!

— Ну, это… я не виноват, меня по голове… Мираль-Сенелий — он вассал Второго из Пяти, вот кто.

Глаза Охотника сверкнули:

— Стало быть, вы служите Второму из Пяти?

— Нет, Мираль-Сенелию. Второго я видел только раз, но знаю, что мой маркиз подчиняется ему.

— Почему вы делите дорогу с купцом Хорамом?

— Маркиз приказал мне, а он прохвост.

— Маркиз — проховст? Отчего же?

— Да не маркиз, а этот. Ну, Хорам же. У них был уговор, Хорам обманул.

— Какой уговор имелся у Хорама с маркизом?

— Хорам должен был залететь туда! И не залетел!

— Куда, сударь?

— Ну, вниз, на дно!

— На дно чего? Скажите яснее!

— В Бездонную Пропасть! Второй и маркиз обещали Хораму деньги, защиту, все такое. Ему только надо слетать вниз и посмотреть. А он — гад!

Охотник выпучил глаза. Оглядел своих шаванов, будто ища подтверждения. Ганта Бирай сказал:

— Выходит, Второй из Пяти велел своему вассалу слезть на дно Бездонной Пропасти, а тот нанял Хорама, поскольку у Хорама — шар. Но Хорам не полетел вниз, а махнул наутек. Так все было?

— Ага! Ага! Гад он! Меня — по куполу!

— Скажите-ка, сударь, зачем нужно попасть на дно Пропасти? Что там такое, по мнению Второго из Пяти?

— Там… — Бут изменился в лице, задрожал. — Там это… Такое… Через эту штуку видно…

— Сударь, вы издеваетесь?

— Нет, я просто… Не знаю, как… Ну, там такое… Они видели — Хорам, мастер, голубка…

— Как они могли видеть, если вы так и не спустились?

— Да через эту! Что у него за пазухой! У козла! Она того… Она, чтоб ее!

Охотник глубоко вздохнул:

— Вашу судьбу не облегчит то, как вы терзаете мой слух. Я верно понял, что вы не опускались в Бездонную Пропасть, но увидели ее дно при помощи подзорной трубы?

— Да не труба! Мы в эту смотрели! Круглую, священную! В Сферу, да! Она подсветила…

При этих словах старик Зандур тревожно схватился за грудь, будто проверяя, не загорелась ли Светлая Сфера. А Охотник с улыбкой сказал:

— Пока с вас довольно. До следующей нашей беседы потренируйтесь составлять предложения. Мастер Гортензий…

Шаваны освободили изобретателя от кляпа. Он быстро заговорил:

— Да, я и есть Гортензий из Лаэма. Не стану туманить свою речь облаками лжи, а поспешу озарить ее лучами истины. В белокаменном Лаэме все знают, и вам не станет труда в том убедиться, что я являюсь мастером по печному делу, с великою сноровкой строю печи, прежде всего такие, что приспособлены для нагревания воды. В ходе своего труда я обратил внимание на одну черту, присущую горячему воздуху: он имеет склонность решительно подниматься над воздухом холодным. Использовав это открытие, а также собственный ученый ум и денежные средства славного Хорама, я соорудил корабль, способный бороздить небеса!