Янмэйская охота

— С меня хватило политики. Я играл в тридцать лет, в сорок, в пятьдесят. На шестом десятке еще доигрывал начатые партии. А теперь… Я вам благодарен, миледи. Вы дали мне спокойно уйти — это весьма ценный подарок. С годами поймете… Кха-кха… Все поймете.

— Ваш чай, милорд!

— Отчего так долго, Фарсон?

— Виноват, милорд, угли остыли. Пришлось раздувать наново.

— Век искры, торжество прогресса. Угли остыли… Видите, миледи? То-то же.

Элиас Нортвуд сделал несколько глотков. Теплая жидкость согрела его нутро, хворь притихла, больше не пробиваясь кашлем. На лице графа проступило умиротворение.

— Желаете ли, миледи, поговорить о чем-то еще? Политика меня не волнует, но если вам угодно поддержать беседу о мореходстве…

— Вы слыхали про уэймарского узника?

— Слыхал мельком. Собственно, как все. Шутка ли — слуга Темного Идо!

— Вы верите?

— В слуг Темного Идо? Каждый из нас иногда ему служит. Но чтобы кто-то нарочно нанялся к Темному, еще и взял у него силу — нет уж, это оставьте детишкам.

— Как думаете, кем был этот узник?

Граф повел бровью, в старческом лице на миг проявилось острое, умное лукавство.

— Вассалом вашего отца, леди Иона.

— Простите?!

— Во время Войны за Предметы я еще принимал политику всерьез. Прикармливал шпионов в каждом Великом Доме, Шейланд не был исключением. Об узнике я узнал спустя месяц после его появления — и спустя два месяца по окончанию войны. Шпионы не выяснили имени узника, но сказали, что живет он в башне, и сам граф к нему захаживает. А двумя месяцами раньше тут собирался цвет Империи: владыка, принц, великий герцог Ориджин, новоявленный приарх Альмера, хитроумный Айден… Когда все разъехались, возник почетный узник в башне. Что мне было думать?

— Граф Шейланд захватил пленника?

— Отчего нет?

— Как могли этого не заметить?

— На войне гибнут люди. Пропавшего без вести легко счесть погибшим. Шейланд мог взять в плен какого-нибудь западника — но это было бы естественно и не составило бы тайны. Из секретности, окружавшей узника, я понял: Шейланд захватил человека Ориджинов.

— Зачем, милорд?

— И я задумался — зачем? Для продажи — мелко. Вызнать какие-то сведения — возможно, но не слишком полезно: пока Шейланд достаточно окрепнет для конфликта с вами, все сведения устареют. Для заговора? Вот это ценно. Граф Винсент хотел сшить интригу против вас, ему нужен был помощник изнутри — вассал Первой Зимы, доверенный герцога. На эту роль и готовили пленника. Сперва уговором, потом, когда не поддался, — пытками. Вы же знаете, что узника в первые годы сильно обрабатывали? Мои шпионы даже боялись спросить, как именно. Докладывали только: «Делают его изо всех сил». Но так и не доделали: видно, устарела та интрига, которую замышлял Шейланд. Прошло подходящее время, узник стал бесполезен — граф и плюнул на него. Замуровал в темнице, и дело с концом. Потому, миледи, не верьте басням про Темного. Хотел бы узник идовой помощи — призвал бы Темного в начале, когда изнемогал под пытками. А десять лет спустя — что уж…

— Милорд, я не хочу выказать недоверие, но ваша версия звучит странно для моих ушей. Зачем графу Винсенту интриговать против Ориджинов, которые только что спасли его?

— Вы молоды, — усмехнулся Нортвуд.

— Я слыхала, что узник был воином Закатного Берега, похитившим несколько Предметов, из-за которых его и пытали. Не правдоподобней ли такая версия?

— Юная леди, а какой толк графу Шейланду от взятых ниоткуда Предметов? Если узник взял их прямо из Дара, а Шейланд — у узника, то эти Предметы не внесены в реестры. Стоит графу кому-то показать их — как он сам будет обвинен в краже.

— Вы отказываете ему в воровстве, но приписываете пленение и унижение союзника. По-вашему, граф Винсент обладал весьма странной моралью.

— А вы верите в мораль?.. Милая леди… Кха-кха. Впрочем, настаивать не буду, могу ошибаться. Была, помню, и другая версия. Вы знали, что уже после победы в войне, во время торжеств погибли два человека?

— Килмер и Хай? — выронила Иона.

— Кто?..

— Стражники из темницы.

— А?.. Нет, нет. Этих убили, когда узник сбежал, а я говорю о том, когда он появился.

— После Войны за Предметы?

Граф отер губы платком, прокашлялся, потребовал новую чашку чаю. На сей раз Фарсон держал кипяток наготове.