Янмэйская охота

Пока длилась их беседа, за стойкой кабака произошли некоторые маневры. Сперва кабатчик взялся протирать стакан. Он делал это впервые за неделю и явно не стремился к равномерной чистоте всего стакана. Умерил свой пыл сразу, едва добился прозрачного донышка, и смог сквозь него невзначай рассмотреть посетителей. Затем кабатчик трижды хлопнул по стойке, побудив мальчишку-разносчика выбежать из кухни. Кабатчик шепотом выдал мальчишке поручение, тот не расслышал. Кабатчик влепил ему подзатыльник, мальчишка осознал, что понял вполне достаточно, и убежал. Вскоре в зал спустилась хозяйка «Ржавой рельсы». Она была высока, пряма, как жердь, покрыта веснушками и грязно-рыжими волосами, и видом своим заставляла задуматься о подлинном происхождении названия трактира. Кабатчик и с нею поговорил шепотом, после чего хозяйка также ощутила потребность протереть стакан. Убедившись в прозрачности донышка, она ткнула кабатчика в бок. Тот ринулся к столу посетителей, украсив лицо масляной улыбкой:

— Уважаемые гости, не желаете чего-нибудь еще?

Как раз в тот момент Платок оканчивал реплику, и кабатчик услышал про Дельфина, серпов и искру, но ничего не понял. Ответил ему северянин с мечом:

— Дай-ка нам бочонок чудесного эля. Такой вкусный, что нельзя оторваться.

— Правда?

— Нет. До сего дня я мог поклясться, что в жизни не пил ослиной мочи. Теперь не поручусь.

— Эмм… какой уж есть… Может, еще чего хотите? Колбасы? Бобов?

— Мы уходим, — отрезал северянин и поднялся.

Он не сделал ни одного лишнего движения, просто встал на ноги, но кабатчику почему-то стало тесно и даже слегка душно. Следом за северянином поднялись другие и вскоре покинули гостеприимный кабак «Ржавая рельса». Проводив их, хозяйка раздала несколько приказов. Мальчишка убежал искать зазывалу, рыжая хозяйка осталась принимать заказы, а кабатчик вышел на улицу и обратился к прохожим:

— У нас только что выпивал парень, похожий на лорда-канцлера! Заходите, хлебните эля — сами станете как генералы!

А бывшие посетители уже мчались в своей неприметной карете по направлению к Дворцовому острову. Худой скинул капюшон, открыв солнечному свету благородный агатовский профиль. Заговорил без тени развязности, очень вежливо и страшно.

— Сударь Марк, я возьму одни сутки, чтобы проверить ваши улики и доводы. Если вы солгали хоть в чем-нибудь, то поступите благоразумно: покиньте столицу ближайшим поездом и больше никогда не показывайтесь на глаза никому из северян. Но если вы честны, проведите эти сутки с пользой: вступайте в курс дел, готовьтесь принять управление.

Мужчина в платке сглотнул и весь подобрался.

— Тайной стражей, я полагаю?

— Через неделю начнется заседание Палаты. Если Кукловод еще не нанес удар, то заседание даст ему неплохую возможность. Сорок лордов — в одном зале. Один залп Перстов — и Империя рухнет в хаос.

— Понимаю, милорд. Этого не случится.

— Все въезды и выезды должны быть под вашим контролем. Каждый торговец, курьер, путешественник, каждый артист, нищий, вор или бродяга, каждый конь или пес должен быть осмотрен и проверен. Вы лично ответите за каждого, кто въедет в город.

— Так точно, милорд.

— Полиция получила такой же приказ и будет действовать независимо от вас. Два батальона кайров получили такой же приказ и будут действовать независимо от вас и полиции.

— Я не ошибусь, милорд, если скажу то же и о воровской гильдии?

— Не ошибетесь, сударь. О каждой подозрительной личности, въехавшей в Фаунтерру, я узнаю из четырех источников. Вы должны быть первым из них.

— Я не подведу вас, милорд.

Когда карета проезжала мост, лорд-канцлер выглянул в окно. Удвоенный караул на воротах вытянулся по струнке.

— Слава Агате! — рявкнули гвардейцы, перекрывая звон подков.

Слуги, подметавшие аллею, и садовники, подстригавшие кусты, замерли в поклоне перед экипажем.

— Слава Агате!

Солдаты оцепления вокруг дворца щелкнули каблуками, вскинули руки в салюте:

— Слава Агате!

Командир оцепления был северянин. Дежурный офицер на воротах был северянин, как и дежурный офицер на каждом этаже, в каждой башне, на каждой подъездной дороге. В гвардии достаточно северян. В гвардии достаточно офицеров, у кого есть родичи на Севере. А кайров во дворце достаточно, чтобы к каждому лазурному плащу приставить красно-черного.

Кайр Сорок Два салютовал Эрвину, едва тот вышел из кареты.

— Происшествий не было, милорд. Ее величество написала два письма и провела три беседы. Отчеты на вашем столе.

— Благодарю, кайр. Знакомьтесь: перед вами Ворон Короны. Приглядывайте за ним до завтра. Если я не прикажу обратного, завтра он станет главой протекции.

— Так точно, милорд.

Следом за Вороном из кареты вышел Седой. При его появлении Сорок Два хлопнул глазами, раскрыл рот, закрыл, щелкнул каблуками.

— Желаю здравия, милорд судья…

Седой отмахнулся:

— Я больше не судья, кайр. Зовите меня Дедом.

— Как будет угодно, милорд!

Эрвин отвесил поклон в адрес Седого.