Яноама

На следующий день Погекомематери, отец Рохариве, который распоряжался всем в отсутствие сына, спросил у него: «Слышал я, будто ты хочешь уйти из шапуно. Куда же ты держишь путь?» «На свою маленькую плантацию,— отвечал Рохариве.— Хочу выжечь лес, чтобы она стала больше». «Я не пойду с тобой,— сказал старик.— Хочу сходить за муму[21]. Мне сказали, что его много и что плоды почти созрели. Когда они начнут падать с веток, я тебя извещу. А ты не уходи далеко от плантации».

Вместе с Рохариве, его братом Сибарариве (сибара означает «нож»), с другими четырьмя мужчинами и множеством женщин я отправилась на плантацию. У вождя Рохариве было четыре жены: первая — саматари, вторая — арамамисетери, третья — караветари, захваченная в походе, и, наконец, красивая караветари, которую Рохариве увел вместе со мной во время последнего набега. Отправилась и Хохотами, у мужа которой была плантация неподалеку от плантации тушауа. Я была вместе с дядей тушауа, его женой, младшей дочерью, тремя его малышами и двумя старшими дочками. Мы шли весь день, подымались в гору, спускались. Плантация тушауа была на противоположном берегу реки. Там росло много бананов четырех различных видов. Жена тушауа сказала: «Длинных бананов еще нет, соберем пока те, которые почти созрели». Она собрала большую связку и половину бананов дала нести мне, а другую половину — одной из дочерей. Еще на плантации росло много ухины — растения с широкими мясистыми листьями. Индейцы варят на огне корни ухины, похожие на большие картофелины. Жена тушауа рассказала мне: «Прежде ухину ели юрупури (черви), которые в те времена были людьми. Это юрупури научили яноама сажать ухину и срезать корни. Теперь, когда черви поедают корни ухины, индейцы говорят, что это прежние хозяева пришли полакомиться своей любимой едой».

Мы пробыли на поле несколько дней. «Верно, Большая река очень далеко отсюда»,— подумала я. Нас окружали одни лишь скалы. В лесу пели какие-то диковинные птицы. Ночью со всех сторон доносился свист маленьких тезирорума. Это были не птицы, а лесные духи. Индейцы не боятся птиц, но свист тезирорума нагоняет на них страх.

Несколько дней спустя отец тушауа Рохариве прислал гонца. Тот передал, что муму созрела и что река стала красной от плодов. Одна из жен тушауа сказала: «Я пойду, я очень люблю есть муму вместе с мясом броненосца». Вернулся Рохариве и сказал жене: «Ты иди, а я останусь. Я еще не посадил всех бананов и к тому же должен выжечь еще один участок леса». Я тоже осталась. Когда другие отправлялись работать в поле, я присматривала за детьми. Детей было шестеро.

Три дня спустя мы тоже отправились за муму. Когда индейцы хотят сохранить надолго плоды муму, они сначала высушивают их над костром, а потом хранят в сухих пещерах на деревянных решетках. Когда же они хотят съесть муму сразу, то кладут плоды в воду. Но перед этим, чтобы выгнать из плодов яд, их недолго кипятят в горячей воде. Муму едят с мясом броненосца, крокодила и птиц. Каждый плод нарезают на мелкие дольки примитивным ножом, сделанным из нижней части панциря черепахи. Те индейцы, у которых нет глиняных горшков, используют кору деревьев. В ней они готовят на больших праздниках банановую кашу. Обычно плоды муму варят мужчины, потому что женщины часто отвлекаются и болтают, и кора может сгореть. А мужчины внимательны и молчаливы. Перед тем как варить плоды муму, с них счищают твердую кожу. Когда вода закипает, мужчина-повар палочкой начинает перемешивать муму, чтобы верхние плоды тоже стали мягкими. Мягкие плоды индейцы вымачивают в проточной воде, чтобы из них вышел остаток яда. Во время праздников индейцы едят банановую кашу — мингау, приготовленную в глиняных горшках. Вдовы, у которых нет таких горшков, используют для готовки маленькие куски коры.

Однажды дядя тушауа сказал: «У реки много броненосцев. Завтра пойдем за ними». На следующий день вместе с женой вождя, ее дочерью и сыном мы пошли к реке. Шли долго, пока не добрались до берега. Дядя нашел нору броненосца. Когда индейцы замечают следы этого животного, они идут по ним до тех пор, пока не увидят нору. Чаще всего броненосец роет свою нору возле реки. Индейцы ложатся у норы и слушают, и, если узнают, что броненосец сидит там, кладут у выхода ветки и отправляются на поиски старого хвороста, который дает много дыму. Потом разводят костер, жгут куски купима, который тоже сильно дымит, кладут их в нору и заваливают выход землей и грязью. Они оставляют лишь маленькое отверстие, чтобы через него вдувать огонь. Броненосец начинает задыхаться, царапать землю лапами, подползает к выходу из норы и тут умирает. «Броненосец задохнулся»,— сказал дядя тушауа. Он стал раскапывать нору заостренной палочкой, заглянул внутрь, но ничего не увидел. Тогда он взял палку подлиннее и стал ею шарить в норе. Потом сказал, что нащупал мертвого броненосца. Его дечь влезла в нору, схватила броненосца за хвост, но вытянуть не смогла. Тогда дядя тушауа расширил нору, и дочь вытащила броненосца наружу.