Янтарь на снегу

– Но как так получилось? – Старый жрец выглядел ошарашенным. – Как Гинта оказалась в числе претенденток на сердце короля?

– Ее имя назвал королевский оракул вместе с еще семью именами молодых девушек, – спокойно пояснил ситуацию Легарт. – Вы знаете, как относятся при дворе к такого рода предсказаниям. Поэтому, несмотря ни на что, Гинтаре обязана отправиться со мной в столицу прямо сейчас.

Ага, размечтался!

– Но, подождите, как вы все объясните самой Гинте? – возмутился жрец. – Для нее это будет серьезным испытанием!

– У нас нет времени на объяснения, уважаемый вайдил. – Легарт поднялся из кресла, а я поползла к выходу. – Могу я сейчас увидеть кузину?

Нет, конечно! Мало того что меня не было в моей келье, так еще и видеть никого из родственников я не желала.

Вытирая подолом доски, я на четвереньках поползла к выходу. А потом коленом наступила на платье и уткнулась лицом в пол как раз тогда, когда жрец воскликнул:

– Погодите, лорд Браггитас…

Это последнее, что я услышала, перед тем как кубарем скатиться вниз, минуя стремянку. Приземлилась прямо на мягкое место, что не смягчило ни падения, ни грохота, сопутствующего ему из-за скудости мышечно-жировой ткани на теле. Страдать над своими ушибами отправилась в келью: бегом и без оглядки. Только когда оказалась в тесной комнатушке, вспомнила, что на чердаке осталась Людя.

Жива ей в помощь, но я туда больше не вернусь.

Разговор кузена со жрецом мне не понравился. Совсем. Возникло нехорошее предчувствие, и в сфере гармонии моей души стали появляться трещины. Из-за этого безумная идея побега стала казаться не такой уж и сумасбродной!

Нет, я, конечно, понимала, что это очень опасно, но кое-что я все же умела делать, кое-какие способности у меня были.

Не пропаду!

Права была вайдела Беата, когда говорила, что мужчины – это зло. А дознаватели – зло, умноженное стократно, – так весь народ думает.

И вообще, не зря у нас дознавателей не любят. Тут причина не только в участившихся набегах местной нечисти на деревенские огороды.

В позапрошлом году один такой затесался в наши края – тоже кадука с болота согнать. Правда, пока он до тех болот добирался, заприметил одну из молоденьких послушниц у Святого колодца. Приглянулась ему наша девица, он ее и свез в город по-тихому. Как, не знаю, в подробности меня не посвящали, в общем, горевала вайдела Беата – думали, не переживет старая жрица того, что послушницу не уберегла. Вайдил даже в город ездил и к барону местному обращался, но нигде толку не добился. Везде ему был один ответ – дева сама согласилась уехать с молодым кадетом службы дознания. А по закону, как королевскому, так и людскому, если дева сама дала согласие пойти с мужчиной, значит, добровольно вручила себя ему в полновластное владение, после чего мог он делать с нею все, что захочет. Мне такой подход не сильно нравился, видимо, как и вайделе Беате. После этой истории жрица стала пуще прежнего блюсти нашу мораль – за святой водой к колодцу отпускала только в сопровождении старших вайдилут Ингельды или Лорильды, во время похода за территорию обители не разрешала даже глаза поднимать, а если кто-то к нам наведывался, разгоняла всех послушниц по кельям, несмотря на сезон сбора урожая. Если раньше мы от ее стараний просто стонали, то теперь завыли ранеными зверями: угрожало все это не столько поднятием морали, сколько тем, что девы разбегутся из обители в разные стороны.

Правда, желания разбегаться поубавилось после того как беглянка вернулась, да не одна, а с приплодом. Как выяснилось, удалой дознаватель на ней так и не женился, а когда она понесла, и вовсе выгнал на улицу, а сам повенчался с дочкой градоначальника, которая, при всех внешних телесных и внутренних душевных прекрасностях нашей девы, оказалась куда богаче и родовитее. Мыкалась бывшая послушница по приютам для нищих, где и родился у нее ребенок, после чего нашел ее бывший возлюбленный и денег дал, правда, немного, чтобы не наглела, так сам и сказал. В общем, на дорогу до обители ей их хватило. Теперь живет бывшая послушница под видом вдовы где-то в селении, которое находится на севере королевства, лекаркой промышляет – вайдил Фьерн позаботился – и вспоминает свою историю, как страшный сон. А у того дознавателя и его жены дети так и не родились. Слух ходил, будто бы искал он деву с ребенком, даже в наших краях побывал, грозился вайдилу всеми мыслимыми и немыслимыми карами. Только и наш жрец не первый год по земле ходит, припомнил недособлазнителю, как он девицу обманом из обители увез не совсем по ее согласию, и намекнул, что за такие выходки может попасть даже следователям службы дознания. А после того как деревенские жители, подумавшие, что дознаватель опять явился устраивать гон нечисти, выбежали с вилами да с топорами, горе-ухажер в наших краях не скоро объявится.