Янтарь на снегу

Я моргнула, когда его величество со мною поравнялся, затем еще раз. Присмотрелась и задумалась. Кого-то из недавних знакомцев он сильно напоминал.

Не может этого быть, таких совпадений не бывает…

Что я теперь скажу Люде, как в глаза ей после всего этого посмотрю? Отчего-то я так расстроилась, что захотелось плакать — в душу закралось чувство острого разочарования. Вот они, мужчины — все одинаковые. Вспомнился случай с обманутой деревенской бедняжкой… Это сильно отрезвило. А тут столица. И кто сказал, что здесь будет по-другому?

В одном соседнем государстве есть славная традиция выбрасывать неугодных правителей из окон, на какой бы высоте эти окна ни находились. Очень захотелось открыть тяжелые рамы с цветными стеклами и, усадив дорогого государя за приснопамятную дуду, отправить его на все четыре стороны с его королевскими шутками!

Очнулась от недобрых мыслей, когда Легарт меня куда-то потащил.

— Ты чего? — шикнул он. — Уснула?

Оказывается, всех невест стали по очереди приглашать к королю для знакомства. Ага! Мне хотелось высказаться по поводу таких сомнительных знакомств, но думалось, что мое мнение никого не интересует. Тем более что девицы улыбались, желая понравиться нашему монарху. А мне что? Понравиться я ему не желала, а вот оттаскать за уши хотелось сильно.

Первой призвали Иоланту Тапреш. Она, и без того бледная, от страха посерела. Вцепилась в своего батюшку и под руку с ним пошла к трону, на котором восседал его величество. Чувствовала она себя явно не в своей тарелке, этому способствовали брезгливо наморщившиеся и сделавшиеся совсем противными физиономии придворных вельмож.

Ах, что вы, как вам не нравится дочь купца, да еще и с такой особенной внешностью! Это же так пошло!

Фу! Какие же они все снобы. А сами-то, поди, не отличаются ни скромностью, ни добродетельностью.

При взгляде на Иоланту сердце сжалось. Девушка в ужасе тащила за собой упирающегося отца. По правилам дева должна была подходить к королю одна, и родитель пытался аккуратно отцепить ее руку от своей, но, видимо, хватка была на славу. В толпе кто-то хихикнул, кто-то фыркнул, а кто-то демонстративно вздохнул. От этого Иоланта совсем оробела и остановилась. Наверное, чтобы развернуться и убежать.

— Боги! — презрительно фыркнула Эсме. — До чего же она жалкая!

— Ты бы конечно же так не тормозила, — усмехнулся в ответ Яргин. — Взяла бы короля в оборот, он с трона встать не успел бы.

Вот этого никто не ожидал. Кузина от досады выдернула свою руку из руки брата и отвернулась, но наткнулась взглядом на братьев Сковитас, которые явно услышали ее замечание в адрес Иоланты, поэтому особой теплоты и поддержки в их взглядах не было. Эсме ничего не оставалось, как скрыться за спиной Легарта.

Тем временем Иоланта добралась до помоста, где на троне восседал король, а рядом стояла его свита. Ее батюшка наконец отцепился от дочки и скрылся в толпе. Очень заботливый родитель, нечего сказать!

— Мой государь! — поприветствовала монарха бледная, как труп, Иоланта и склонилась в глубоком реверансе. — Не могу передать, какая великая честь для меня — Иоланты Тапреш, дочери простого торговца — присутствовать здесь.

Она не лепетала, а говорила довольно четко и ясно, никак не выдавая волнения голосом. А еще в ее речи чувствовалось неплохое образование, приобретавшееся годами, а не за несколько недель. И хоть Иоланта дрожала, как осиновый лист на ветру, в самой девушке просматривался характер.

— Рад приветствовать вас, леди Иоланта! — Король склонил голову. — Надеюсь, у вас нет жалоб на королевское гостеприимство?

— Нет, что вы, ваше величество!

— Надеюсь, леди помнит об условиях обряда знакомства? — прокашлявшись, встрял старичок, похожий на Зюзю. Складывалось впечатление, что ему очень хотелось закончить все поскорее. Но к чему тогда было затевать шум на весь мир?

Иоланта согласно кивнула и снова сделала реверанс, который получился заметно лучше, чем первый.

— Ваше величество, — заговорила девушка. — Сложно представить нечто дорогое сердцу леди, что было бы не стыдно преподнести в дар возлюбленному, кроме своей любви. К тому же я не леди по рождению. Но мои близкие всегда учили меня тому, что любовь — самый ценный из даров.

В зале повисла гробовая тишина. Никто из ясновельможных особ не ожидал от дочери торговца такого красноречия. Между тем речь Иоланты становилась все более смелой и искренней:

— Но сегодня я увидела вас, мой государь, впервые, и врать, что мое сердце навеки отдано вам, не хочу. И все же я приготовила в подарок то, что действительно ценно для меня и что я не постыдилась бы подарить самому королю или возлюбленному.

Иоланта подошла к небольшому постаменту и положила на него свой сверток. Края тряпицы, похожей на старый гобелен, разошлись, внутри оказалась небольшая, ничем не примечательная коробка. Кто-то в толпе гостей снова хмыкнул, но это уже не смущало девушку.

— Эту шкатулку когда-то давно создали маги нашего мира.