Янтарь рассеивает тьму. Асдэм

Абрам фыркнул и с ухмылкой отвернулся, понимая, что на самом деле Сетх переживает за его безопасность, но открыто говорить не станет – слишком много чести. Отдалившись, он обратился невидимым, чтобы его не заметили трапезничающие кролики. Они были жутко неряшливыми: ошметки чужой плоти валялись вокруг, пока твари ели, топчась по окровавленной траве.

Встречный ветер не позволял кроликам почуять охотника, пока тот размещал талисманы на стволах деревьев, дугой огибающих поляну. Но когда Абрам завершил круг с другой стороны и ветер задул ему в спину, то звери сразу отвлеклись от еды и уставились в пустоту черными глазами. Приоткрытые пасти, полные острых зубов, были все в крови, как, собственно, и маленькие морды, – подобное зрелище любого заставило бы вздрогнуть, но не Абрама, привыкшего ко всему. Благодаря использованию основной способности адептов клана Луны он оставался невидим и был бесшумным, поэтому кролики хоть и чувствовали его запах, но в бой не бросались, не видя врага. Часть стаи могла отделиться и приблизиться к источнику человеческого аромата, но никто не решался оставить добычу, которую поспешат съесть другие.

Абрам закрепил последний золотой лист с алыми рунами на стволе дерева и перенаправил духовную силу, зажигая всю цепь и порождая купольный магический барьер, из которого нельзя было выбраться, но можно было проникнуть. Мечи, появившиеся из наручей, тоже стали невидимыми, потому как были связаны с ним духовно и перенимали его способности.

Стоявший вдалеке Сетх увидел лишь появление магического барьера, а потом услышал писк кроликов и заметил их беготню и смерть: они умирали один за другим от порезов на теле. Абрам перебил три десятка существ всего за пару минут и даже не испачкался – это Сетх понял, когда друг снова стал видимым и махнул ему чистой рукой.

Сетх подвел искаженных единорогов к залитой кровью опушке и сорвал с дерева талисман, разрушая магическую ловушку, а затем отпустил скакунов полакомиться разбросанными тушками и, возможно, доесть чужой труп.

– Серьезно? – спросил Абрам, стирая платком кровь с мечей. – Позволишь им вкусить человечину? Я думал, предложишь захоронить останки.

– Я что, похож на Люциана? – Сетх уставился на него, прислонившись спиной к стволу дерева и сложив руки на груди. – От этого бедолаги почти ничего не осталось, так что возиться с захоронением считаю излишним. Мы не могильщики, а так он хотя бы точно не обратится в бессознательного мертвеца.

– А что, если его душа решит переродиться и отомстить нам за то, что позволили сожрать тело? – Абрам обратил мечи в наручи.

– Не думаю, что она будет мстить нам, скорее, напавшим на нее тварям.

Абрам внимательно посмотрел на друга, который с невозмутимым выражением лица наблюдал, как два искаженных единорога пасутся на поляне и жуют трупы вместо травы. Он фыркнул:

– Лентяй. А если бы этим трупом был ты? Хотел бы, чтобы тебя съели?

– Почему нет? – скучающе отозвался Сетх. – Мое тело либо поможет кому-то выжить, либо сгниет в земле. В любом случае это лишь оболочка, и то, что происходит с ней, никак не касается души, сохранность которой гораздо важнее. – Он хмыкнул. – Но если хочешь, можешь повозиться с могилой, отговаривать не стану.

– Вот уж нет. – Абрам махнул рукой на труп и подошел к другу, прислонившись к стволу того же дерева. – Я еще меньше ценю тело, чем ты.

Сетх покосился на него.

– Оно и видно. Учитывая, со сколькими девушками ты спал без защиты, тело явно не бережешь, – усмехнулся он.

– Зато ты бережешь, ни одной девушки даже не коснулся.

– Тебе-то откуда знать? Свечу держал над моей кроватью?

– Чутье. – Абрам вздернул нос. – Как говорится, рыбак рыбака… а ты явно не рыбак.

– Я скорее рыба, – ответил Сетх, и в его темно-зеленых радужках сверкнуло лукавство.

Абрам цокнул языком и, закатив глаза, протянул:

– Ну, конечно, Мистер Невинность-поймайте-меня-в-свои-сети.

– Конечно, – передразнил Сетх и коротко рассмеялся. Веселье мгновенно оборвалось, когда Абрам накрыл его рот ладонью и весь напрягся, обернувшись в сторону лесных зарослей.

Сетх замер и стих. Нахмурившись, он убрал чужую руку со своего рта и посмотрел за спину.

– Кто? – едва слышно спросил он.

– Кто-то, – так же тихо ответил Абрам. Он и сам пока не понял, какие твари приближались к ним.

Будучи слабее Абрама, Сетх и подавно не чувствовал чужой тьмы, поэтому лишь бездумно пялился в глубь леса, пытаясь разглядеть силуэты.

– Как далеко? – не выдержал он.

– Метров двести.

Сетх вскинул брови и покосился на точеный профиль чужого лица, всем своим видом спрашивая: «Ты чуешь их за двести метров?» Это было огромное расстояние, особенно при попутном ветре. Сетх уже охотился с Абрамом, но тот впервые заметил врага настолько издалека.

– Что будем делать? – продолжил шептать Сетх.

– Сначала узнаем, кто это. Жди.