Янтарь рассеивает тьму. Асдэм

Абрам так уверенно болтал о том, что победит курлык на раз-два, но вот уже пять минут нерадивый боец безуспешно им противостоял. Хотя ему удалось убить одну, а двух других наградить солидными ранами, это не умаляло их злость.

Курлыки были высокими, жилистыми и быстрыми, они протягивали ко врагу свои длинные когтистые лапы, однако Абраму не хватало длины собственных рук и мечей, чтобы дотянуться до тварей в ответ. Как бы он ни пытался подкрасться к ним, курлыки держали его на расстоянии, защищая друг друга. Стоило Абраму податься к одной, как его атаковала вторая, и ему приходилось носиться между ними как загнанный в ловушку дурак.

От осознания этой нелепицы Сетху захотелось смеяться. Он ведь не просто так предупреждал друга, что против этих созданий лучше не выступать маленьким отрядом.

«Ну, зато навеселится вдоволь», – подумал он и представил, как после этого боя вымотается Абрам и, вернувшись на плато, уйдет на боковую вплоть до завтрашнего вечера, позволив Сетху отдохнуть от его нескончаемой болтовни.

Сетх был бы и рад остаться в стороне, но продолжать наблюдать издалека не рискнул – уж слишком накалилась обстановка, – потому бесшумно двинулся в сторону сражавшейся компании.

Твари неустанно оборонялись, что не давало им шанса призвать подмогу, и это уберегло заклинателей от больших проблем.

Несмотря на то что он не мог никого убить, Абрам держался достойно и даже отсек когтистую лапу, отчего одна из курлык отчаянно заскулила, а вторая – взбесилась. Когда «безрукая» отвлеклась на боль, твари разделились, и Абрам вступил в битву один на один. Разъяренная из-за пострадавшего сородича курлыка уверенно нападала, отбивая удары его мечей, словно ее шкура была непробиваемой, хотя из ран тут и там сочилась черная кровь.

Сетх ускорил шаг и, став невидимым, под шумок напал со спины на раненую курлыку, которая скулила, безучастно глядя на окровавленную культю. Он снес ей голову одним ударом и метнулся к Абраму. Тот наконец-то разобрался со своей тварью, сначала также лишив ее одной лапы, а потом перерезав глотку и отрубив голову. Правда, когда он потянулся к шее курлыки, та вцепилась когтями в его плечо. Пусть она не нанесла ему открытой раны, но кости сломала.

– Наигрался? – не скрывая осуждения в голосе, спросил Сетх и подошел к запыхавшемуся другу.

В этот раз Абрам даже кровь с мечей не потрудился изящно стереть, а прямо так обратил в наручи, замызгав одежды.

– Да, – со смешком выдохнул он. – Было весело. – Абрам взглянул на товарища, а потом ощупал раненое плечо и поморщился, с трудом сдержав шипение.

– Бларг! – выругался Сетх. – Убери руку. – Он махнул ладонью над плечом друга, словно отгонял мух.

– Не надо. – Абрам гордо вздернул нос. – Я сам.

Сетх строго посмотрел на него.

– Ты потратил много сил, дай мне помочь.

– Я истратил не так много, как ты думаешь, к тому же все это было моей инициативой. Оставь. – Он отпустил плечо и развернулся, намереваясь вернуться к искаженным единорогам. – Я вовремя перенаправил духовную силу, поэтому кости не сломаны, а всего лишь треснули. За пару часов восстановлю, а пока давай поймаем нам ужин и вернемся на плато. Я достаточно набегался и хочу просто отдохнуть.

– Ой, ну хоть что-то хорошее, – ехидно выдал Сетх. – Стоит ли мне рассчитывать, что следующие пару дней ты будешь хранить тишину и спокойствие?

– Ну… сутки я точно продержусь, а дальше посмотрим, – лениво отозвался Абрам.

Сетх понимал, что плечо у друга нещадно болит, однако тот вел себя так, словно раны не было вовсе. В седло Абрам забрался бодро, не используя поврежденную руку, а потом даже помог отловить шестиглазого оленя и дотащить его до плато. Они добрались туда только к вечеру, когда небо уже окрасилось в алый. Темные твари, заключенные в сдерживающие круги, остались на месте, как и следы утреннего костра.

– Сегодня готовишь ты, – бросил Абрам после того, как они расседлали искаженных единорогов.

– Хорошо. – Сетх и не думал спорить, учитывая состояние товарища. – Тебе точно не нужно лечение? – с тревогой спросил он, наблюдая, как Абрам медленно, стараясь не беспокоить руку, укладывается на сухую траву, накрытую тканью, – импровизированная подстилка, которую он организовал себе пару дней назад.

– Ничего не нужно, кроме еды.

Сетх фыркнул и достал нож.

– Если соврал про кости и не восстановишься за обещанные два часа, я освежую и тебя.

Абрам улыбнулся, глядя в затянутое облаками небо, и повернул голову в сторону друга.

– Я поправлюсь. Не переживай. – Его голос звучал мягко и успокаивающе.

Сетх вздохнул и несильно пихнул друга в бедро носком сапога, выражая досаду из-за того, что тот пострадал.

Абрам усмехнулся в ответ на детскую выходку и подложил здоровую руку под голову, прикрывая глаза и погружаясь в медитацию.

К ужину его плечо зажило.

А эту историю они решили сохранить в тайне от Люциана.

Экстра глава