Янтарь рассеивает тьму. Мелодия демона

Он без единого звука взял с сундука верхние одежды и заколку, выскользнул в коридор и, прислушиваясь к шорохам, быстро оделся. Заколов волосы, решительно направился к выходу.

Поскольку добираться до леса пешком было слишком долго, Люциан начал лихорадочно размышлять, где в Лумусе могут быть расположены конюшни. Он задействовал все пять чувств, чтобы уловить звук или запах, а потом нырнул в темноту между домами. Как тень пересекая улицы, он даже не беспокоился о своей собственной безопасности и о том, что его, очевидно, загнали в ловушку. Все, что сейчас имело значение, – это Амели. Если она пострадает, он не простит себе этого.

Она и Эриас были его единственной семьей.

Конюшни отыскались быстро. Увидев снятый с главных ворот замок и пробивающийся через щели свет, Люциан поспешил войти внутрь, чтобы договориться об аренде с теми, чей тихий шепот долетал до его ушей.

Он ожидал наткнуться на кого угодно, но только не на Абрама в компании двух девушек. Лицо Люциана исказилось, но не от удивления или отвращения, а от ужаса – он не должен был встретить своих!

Абрам стоял посреди конюшни, а к нему с боков прижимались юные девы в симпатичных платьях. Они держали по одной его ладони и блестящими глазами смотрели снизу вверх, внимая речам, которые он произносил до появления Люциана.

Эмоцию на лице своего владыки Абрам разгадал неверно. Шумно сглотнув, он поспешил неловко выпутываться из чужих объятий и все объяснить.

– Э-это не то, что ты думаешь. Я так работаю.

Люциан ничего не сказал – он молча смотрел на товарища и раздумывал, как лучше поступить.

Абрам словно был послан ему судьбой. Он отличался безответственностью, взбалмошностью и легким отношением к жизни. Он не разлается как Эриас, не начнет бубнить как Сетх, не расскажет все Каю, как Хаски, и не пойдет никого убивать. Ему можно осторожно поведать о планах и обязать оповестить обо всем остальных, а потом спокойно уехать.

Люциан посмотрел ему в глаза.

– Мне нужно с тобой серьезно поговорить. – Его голос звучал как жалящая холодом сталь. – Прошу, оставьте нас, – велел он девушкам.

Они вздрогнули и, шушукаясь, вылетели из конюшни.

Обычно люди не пугались владыки Луны, ведь он излучал лишь тепло и свет, но сейчас… Сейчас его лицо накрыли мрачные тени, темные прямые брови сошлись на переносице, а взгляд был настолько тяжелым, словно весил целую тонну.

Вытянувшись по струнке, Абрам тяжело сглотнул так, что дернулся кадык. Наверняка он подумал, что его высекут, потому сказал:

– Л-Люциан… я понимаю, что, возможно, перехожу границы, но ты ведь никогда не сердился… – Он неловко почесал светлый затылок.

– Я не собираюсь ругать тебя, – сказал Люциан и прошел мимо него, направляясь к стойлу с черной лошадью. – Мне нужно предупредить об отъезде. Я возьму коня, а ты найди, кому за него заплатить.

– Что?! – Абрам резко встрепенулся, наблюдая, как Люциан открыл дверцу и начал выводить коня. – П-постой. О каком отъезде ты говоришь?

– Не спрашивай, – отрезал Люциан и накинул на лошадь попону. – У меня появились непредвиденные дела. К утру я планирую телепортироваться в клан, а в Лумус вернусь не раньше, чем через неделю. Оповести об этом остальных, и проследите за порядком в мое отсутствие. Пусть Адора поможет вам разработать тактику против городничего – медлить с решением его дела не стоит, как и с разбирательством в порту. Адора умна и хитра, я ей доверяю.

– А… в-владыка тьмы пойдет с тобой?

– Нет. Сейчас у нас разные задачи.

Абрам открыл рот, но не подобрал слов. Так и застыл на месте с нелепым выражением лица.

Люциан редко вел себя так жестко. Его приказной тон пугал до дрожи, и только идиот бы не понял, что он сорвался куда-то в ночи не по благой причине.

Но Абрам не стал его расспрашивать. Вместо этого принял серьезное выражение лица и как добросовестный подчиненный сказал:

– Я тебя понял. Что мне передать остальным? Что ты внезапно решил вернуться в клан? Ты ведь понимаешь, что Эриас сразу рванет за тобой? Нет, сначала он убьет меня за то, что я тебя отпустил.

– Понимаю. Скажи, что Амели нужна была помощь.

– Амели? – Абрам насторожился. – Ты получил от нее вести?

– Можно сказать и так… – Люциан забрался в седло и дернул за поводья, разворачивая коня к выходу. – Скажи, что она попала в передрягу, когда помогала людям, и я отправился к ней на подмогу. Я заберу ее и верну в клан, а потом постараюсь отослать вам письмо.

Абрам обогнал Люциана, чтобы открыть для него ворота.

– Ты правда едешь помогать Амели?

– Да, – ответил Люциан и проехал мимо, слегка пригибая голову, чтобы не удариться лбом о фрамугу.

Когда он вывел коня на улицу, то остановился и обернулся на своего товарища. Абрам до сих пор придерживал створку ворот одной рукой и хмуро смотрел в землю, словно размышлял о том, в какую передрягу могла попасть Амели, если с ней всегда отправлялся вооруженный отряд.

– В таком случае будь предельно осторожен, – сказал Абрам, плохо скрывая беспокойство в голосе и не поднимая глаз. – Не в моих силах удерживать Ваше Владычество, но, если вы пострадаете, я… – Его свободная ладонь сжалась в кулак.