Янтарин

— Человек, если я решу свернуть шейку этой девице, — неожиданно вмешалась Лейм, — ты меня всё равно не остановишь. Так что иди и молись, чтобы я оставалась в радужном настроении.

— Отлично, — когда у драконихи остались кентавры, нимфа, и двое людей, выражение лица Лейм изменилось: из нахального и надменного перетекло в затравленное и даже напуганное. Некогда зелёные глаза, теперь отливающие чистой звериной желтизной, брызнули слезами. — Родомир, нам конец, — всхлипывая призналась она, и повисла на шее кентавра.

— Вот это поворот, — пробормотал смущённый Ронгар.

Дракониха, не меньше присутствующих поражённая слезами нимфы, протопала к Фелише, укрывшись за её спиной и удивлённо выглядывала из-за этого хлипкого (и едва заметного на фоне драконьих габаритов) укрытия.

Родомир в отличие от других, не растерялся. И, возможно, даже не удивился. Оторвал от себя нимфу, сжал плечи, приподымая на сильных руках на уровень глаз, взболтал.

— Успокоилась? — ровным голосом поинтересовался он.

Лейм шмыгнула носом и неожиданно ощерилась.

— А ну, пусти меня, копытное! Лапки — фу!

— Вот видите? — кентавр пожал плечами, отпуская буйную подружку на землю. — С ней такое случается. Не обращайте внимания.

— Хорош позорить! — рявкнула нимфа.

— Тогда перекрой фонтан слёз и рассказывай! — по всему видать, Родомиру такие сценки не в новинку.

Лейм скорчила гримасу, кентавр насупился.

— Ладно, ладно. Эта скотина перебила половину моих животных, угробила почти все рощи, в которых ютились дриады и в довершение чуть не укоротила вполовину лично меня. К тому же эти чёртовы упыри после того случая вылезают из земли каждую ночь и по новой уродуют моих девочек. Не лежится им!

Матильда вновь ткнулась мордой в руки Фелиши. Лейм тут же повела острыми ушками в сторону драконихи.

— Да?

— Она говорит: это оттого, что мертвяков зовёт поднявший их артефакт. Пока твои подчинённые будут укладывать их по могилам, они будут упорно из них вылезать.

— Так что же мне просто открыть плиты и помахать этим гадам вслед платочком?!

— Ещё раз заорёшь на меня, — ровно произнесла Фелиша, упиваясь неожиданным ощущением вседозволенности с мифическим существом, — я натравлю на тебя своего дракона.

Лейм прищурилась, оценивая остроту радостно продемонстрированных клыков.

— Мы с этой птичкой давние знакомые, — фыркнула она.

Фелиша вышла из-за плеча Архэлла, села напротив нимфы, по её примеру скрестив ноги, внаглую залезла в блюдо с мясом и щёлкнула языком по зубу, копируя хамскую манеру Лейм. И без страха уставилась в жёлтые лисьи глаза, возмущённо округлившиеся.

— Поздравляю, но вообще-то Матильду я знаю без году неделя, а вот летаю я на золотом королевском, помнишь таких? Эти мотыльки обидчикам своих половинок могут вынуть по живому сердце, так что переставай скалить зубки.

— Вообще-то я знаю в морду каждого дракона, — прищурилась нимфа.

Фелиша широко улыбнулась и прищурилась в ответ.

— Может, сделаем ставки? Думаю, в счёт давнего знакомства он тебе откусит только ноги. Или ногу и руку — на твой выбор.

В воздухе повисла звенящая тишина. Нимфа переваривала услышанное, принц Нерререна, оглушённый выходкой названной сестры, опустился рядом, сзади уселась на хвост любительница склок Матильда, размазывая по щекам счастливые драконьи слёзы.

— Я же говорил, что она просто ангел, — довольно сообщил Родомир. Ронгар неуверенно топтался на месте.

— Ладно, с этим разберёмся позже, — под нос буркнула Лейм. Фелиша гаденько кивнула — зазнайка, гордячка и склочница, тем не менее нимфа ей нравилась. Хотя бы тем, что за всей этой мишурой билось чистое и отважное сердце. Матильда определённо обрадовалась приходу дикарки, хотя к живому общению относилась весьма своеобразно. И феникс Филя подбежал к ней явно не с намерением обжечь или клюнуть в лодыжку. Она заметила, как Лейм, которая в это время поливала грязью убожество человеческого быта, совершенно автоматически приласкала птицу — безбоязненно провела ладонью по огненным перьям. Что уж говорить о той страхолюдине, что появилась вместе с девицей и вызвала такой восторг у Хольта?!

— Может, начнём разговор сначала?

— Незачем, — нимфа перевела взгляд на черноволосого кентавра. Я услышала: вы направляетесь в Янтарный край. Я иду с вами, — она хищно хрустнула пальцами. — У меня там свидание с падальщиком. И с этой скотиной Ониксом.

Рыжеволосый мчался по пустым коридорам рушащегося здания, закрывая рукавом нос и рот. Янтарные глаза слепо метались по трещащим стенам. Бах! По крыше зазмеились трещины.

— Чтоб вас всех!.. — саданул кулаком в резную дверь, вроде бы и хлипкую, но даже не гукнувшую на удар. — Милли! Милли, ты там?

Тихо. Насколько может быть тихо в рушащемся палаце.

— МИЛЛИ!!!

Дверь он снёс, даже не заметив, что выбил плечо. Ворвался в покои мачехи, безумным взглядом рыская по убранству комнаты. Кровать с балдахином, трельяж, ковры, полки со свитками, станок в углу — любимое развлечение молодой королевы на досуге, и вокруг вазы, горшки, кувшины. И нигде — Милли.