Янтарный плен

Карем глаза мы с Антоном как коты за мячиком, метнули взгляд в дальний угол вагона! Там что-то отчаянно искрило! Неприятности и не думали заканчиваться! Эти сволочи явно любят дружные тёплые компании и по одиночке ходить боятся!

Запахло жжёной резиной… Девочка взвизгнула. Все повскакивали с мест. Сердце отчаянно колотилось, руки дрожали, но мне было всё равно. Я чувствовала надёжное плечо. И знала одно. Сейчас я киборг в боевом режиме, и ничто этого не изменит!

— Спокойно! Все замерли! — Антон говорил ровным, но очень громким голосом. Быстро закройте лица! Вода есть?

— Парень рюкзаком протянул спортивную бутылку.

— Пропустите, мне надо намочить шарфы! Всем оставаться на местах! Не отвлекайте!

Антон прошёл по вагону смачивая шарфы водой.

— Закройте лица.

Я метнула взгляд с сторону главного фактора неопределённости в нашей, и так висящей на волоске организованности.

— Займись ребёнком. Это может стать проблемой. — шепнул Антон, когда я проходила мимо него. — Справишься?

— Ну что милая, страшно? Всё будет хорошо. Слушай взрослых дядей и тётей. Ты же большая и очень умная! Ты справишься лучше всех правда? — Заплаканная девочка кивнула. — Держи вот так. И злой дым тебя не тронет. Хорошо? — она старалась всё делать правильно. Миссия была выполнена. Её мать слегка мне улыбнулась и последовала примеру дочери.

Едкий запах дыма становился всё сильнее.

— Я нашел молоток! — голос Антон сорвался на крик.

— А огонь от ветра не разгорится?

— Выбора нет.

— Кто может разбить стекло?

— Я попробую — спортсмен с лёгкостью выбил стекло.

— Вроде его можно было просто выдавить.

Все были заняты делом. Молоток был у нас. Мужчины пытались открыть двери. Их заклинило.

— Вышибай окно! У меня есть идея! — если вихрь имени меня запущен, то его уже ничем не остановишь!

— А идея не слишком… кхм… — Антон бросил взгляд сквозь дымовую поволоку в сторону малышки и явно заменил слово на более культурное — опасная?

— Быстро! Вышибай!

Осколки полетели далеко в сторону земли.

Мы болтались в маленькой хрупкой скорлупке на несколько метров выше, чем нам бы того хотелось. На наше счастье, хотя бы ветер стих и кабину не так трясло.

— Бородатый мужчина! Быстро сюда! — Обращение так себе. Но приходилось выкручиваться хоть как-то. Он в припрыжку подбежал к окну, рядом с которым стояла я. Вагон покачнулся.

— Видишь работников строй площадки?!

— Да — пробасил он.

— Привлеки их внимание! Их кран может достать до нас!

— А что кричать?

— Кричи: эй там на стройке! Мужчины в оранжевых жилетах и касках! Строители!

Он прокрутил по кругу мой экспромт несколько раз, щедро разбавляя своей импровизацией, впрочем, не менее абсурдной. Строители обернулись.

— Ори «помогите»! Во всю глотку!

И он заорал…

Внизу началось шевеление и мельтешение. Ни одни мы поняли, что кран идеально подходит для нашего спасения.

И тут до меня дошло, что обшивка одного из кресел загорелась. Мы с Антоном не сговариваясь скинули куртки и попытались закрыть источник пламени. Антон зажал их руками пытаясь перекрыть доступ кислорода. Неподвижная сцена застыла на какое-то время. Девушка прижалась к своему кавалеру, малышка тихо пискнула, спортивный парень зачем-то принял боевую стойку. Мы же просто пытались отдышаться. А потом снова принялись за дело. С трудом, но спортсмену удалось открыть дверь.

Антон при моём активном участии определил порядок выхода. Спорить с нами никто не стал. Явно посланный нам провидением и могучими воплями грубого мужского баса подъёмный кран, приблизился вплотную к вагону, и операция по спасению наших жалких пропахших горелой резиной шкурок началась. Мы с Антоном сползали последними. Хоть и замёрзли вдребезги. Кто-то должен был следить за порядком очереди, и чтобы никто не вывихнул мешающиеся части тела, тормозя наше общее движение к свободе. Особенно нас беспокоила старушка. Но общими усилиями мы вытолкали и её, хотя для этого пришлось чуть ли не поднять грузное тело в воздух. Чего с испугу не сделаешь.

Оставалось только сообщить о развитии событий везде, куда мы успели дозвониться. Я считала, что так правильно. Суперкомпьютер, работающий на мандраже в тысячу вольт, в который превратился мой мозг функционировал по-прежнему исправно. Пока ему не дадут сигнал «всё закончилось» и он сможет уйти в длительную перезагрузку системы.