Январские ландыши

Но курортный роман случился лишь в финале крымского вояжа, что может говорить о стойком и непоколебимом (непокобелимом) характере этой интересной барышни. За 6 дней с ней пытались неоднократно познакомиться мужчины всех возрастов и фасонов, но Елена лишь отшучивалась и быстро исчезала из вида: ни один двуногий персонаж её не зацепил.

В последний вечер перед отъездом домой эта уже порядком загоревшая девушка сидела в уличном кафе с семейной парой из Тюмени: они подружились в санатории, и вечера коротали вместе. Когда муж с женой отправились к себе в номер собирать вещи – ночью у них был самолёт – к Ландышевой, доедающей остывший хинкали, подсел молодой человек.

– В первый раз вижу девушку, которая правильно ест хинкали – держа за хвостик из теста, – подсевший парень оказался приятным длинноволосым брюнетом с бархатным тенором.

Елена не знала, что и ответить, и просто пододвинула в его сторону тарелку, на которой оставался ещё один мега-пельмень:

– Угощайтесь!

Парень улыбнулся во все 33 белых зуба и посмотрел шоколадным взглядом змея-искусителя на Елену. Мужчины с такими внешними данными ночи хинкали ни за кем не доедают, а время на курорте не проводят в одиночестве. И Ландышева поняла, что влипла: этой ночью она останется с этим красавчиком.

– Как вас зовут? – спросила Елена, затаив дыхание. Она не спускала глаз с выглядывавшей из-под рубашки загорелой, волосатой груди.

– Антуан, – скромно ответил крымский принц. – Как великого Сент-Экзюпери. А вас?

– Елена, – ответила его визави. – Как Елену Прекрасную.

– И это прекрасно, – сказал новый знакомый Антуан, на секунду ощерившись оскалом волка, поймавшего свою овечку.

Лена ничего плохого в этом чересчур плотском взгляде не заметила – она была под впечатлением от нежданной встречи.

Пляжный ловелас взял в свои загорелые горячие руки холодные от волнения ладошки девушки и уже на протяжении всего вечера не отпускал их.

Антуан заказал красного вина и шашлыков, правда, попросив Елену пока оплатить заказ самой:

– Представляешь, прихожу сейчас в свой номер, а мой брат Вольдемар, оказывается, на экскурсию в Севастополь уехал и появится лишь ночью. Говорил ему, чтобы оставил ключ на reception… А в номере – и документы, и деньги. Ты пока оплати, Лен, а я тебе завтра отдам.

Ландышева была согласна на всё, лишь бы этот кипарис был в этот вечер с ней.

– А вы…, ой, ты, Антуан, чем в жизни занимаешься? – поинтересовалась, было, девушка.

Молодой человек, преисполненный изящества лондонского денди, гордо заявил:

– Оптовая торговля углеводородами. Дочерняя компания «Газпрома».

– Ты нефтяник?

– Да-да, что-то в этом роде, – скромно потупив взгляд, заявил шашлычный казанова.

Ландышева была очарована: ей нравился такой тип мужчин, и она никогда не думала, что сможет встретить такого на крымском побережье.

– А почему ты отдыхаешь в Крыму? Тебе здесь нравится?

Нефтяник скривил физиономию:

– Я брату говорю: поехали на Мальдивы или Сейшелы, а он мне: мы же патриоты, надо хоть раз в жизни в Крым слетать. Да и к тому же, мы уже везде были, а на Майорке в прошлом году вообще купили бунгало. Лен, ты это, сигарет мне возьми.

Лена, заворожённая, будто кобра под дудочкой факира, купила ему и дорогих сигарет и даже одолжила в долг 5000 рубликов до завтрашнего утра.

После ужина пара, взявшись за руки, гуляла вдоль по набережной, вдыхая солёный морской бриз. Сотни влюблённых пар, как и они, наслаждались прелестной погодой, погрузившись в негу крымского очарования.

Заглянули на дискотеку и немножко потанцевали. Лена пыталась показать свои женские прелести, дрыгаясь под Газманова, Сабрину и иже с ними. Антуан её в танцах поддерживал, хотя казалось, уже был давно очарован своей спутницей, что ни в каких её ритмичных телодвижениях не нуждался. По крайней мере, на дискотеке.

После танцулек, уже изрядно вспотевшие, они забрались куда-то за пределы набережной. Под ногами скрипел песок, а на небе взошла блудливая луна. Купающихся и загорающих в этот поздний час на пляже не наблюдалось.

Антуан зыркнул по сторонам и скинул сумку девушки на песок. Отрепетированным в любовных боях движением, он в мгновенье ока стянул с Елены ярко-жёлтый летний сарафан, а в другое мгновенье мужчина лишил её тело остальной одежды и аккуратно уложил девушку на песок.

Верхние части тел любовников находились на сухом песке, а их ноги перманентно омывали настойчивые черноморские волны. На границе двух стихий этот любовный акт имел особенную пикантность – Ландышевой ещё никогда до этого не было так хорошо. Она вообще никогда в своей жизни не занималась любовью на пляже. А сейчас ощущение было неземное: почувствовав себя русалкой в руках властного Посейдона, она хотела впитаться в этот мокрый песок. И неповторимый царь морской делал именно то, что желала нимфа.