Япония эпохи Мэйдзи

Путешествуя по Хонсю, в каждой старинной роще, на вершине почти любого холма и на окраине любой деревушки вы можете увидеть маленький синтоистский храм, перед которым или по обе стороны которого расположились каменные фигуры сидящих лис. Обычно таких фигур бывает две, и они смотрят друг на друга. Но их может быть и дюжина, и два десятка, и несколько сотен — правда, в последнем случае большинство фигур будут небольшими. Вы однажды поймаете себя на том, что всякий раз, когда пытаетесь припомнить увиденное сельское местечко, в каком-то закутке воспоминаний возникает пара позеленело-серых каменных лис с отбитыми носами. В моих собственных воспоминаниях о путешествиях по Японии эти фигуры — непременная принадлежность сельского ландшафта. В крупном городе во дворе какого-нибудь значительного храма можно увидеть несметное число каменных лис всевозможных размеров, рассевшихся вокруг храма рядами по ранжиру многими тысячами, — от совсем игрушечных, в несколько дюймов высотой, до колоссов, постаменты которых возвышаются над вашей головой. Эти храмы и святилища посвящены Инари — божеству риса.

В Токио фигуры лис часто идеализированы, здесь они изящны, как борзые собаки. У них продолговатые зеленые глаза из кристаллического кварца или какого-то иного прозрачного материала, благодаря чему они производят неизгладимое впечатление. В глубинке изображения лис не столь артистичны. В Идзумо, в частности, они весьма примитивны. Здесь лисы на удивление многочисленны и разнообразны по своему виду — среди них изваяния смешные, причудливые, гротескные и даже страшные, но почти всегда они изваяны очень грубо. Но я бы не сказал, что по этой причине они не интересны. Пусть деревенские лисы Идзумо лишены изящества — они сработаны грубо, но зато выдают в бесчисленных необычных воплощениях личные фантазии своих творцов. Лисы пребывают в различных настроениях — эксцентричном, апатичном, любопытствующем, угрюмом, игривом, ироничном; они и посматривают, и подремывают, и поглядывают искоса, и подмигивают, и посмеиваются; они ожидают чего-то с блуждающими улыбками, они прислушиваются, навострив уши, и подслушивают украдкой, рты их приоткрыты или плотно закрыты. Все они неповторимы, изумительно индивидуальны; при этом у большинства насмешливое выражение на мордах, словно они понимают что-то недоступное людям, — даже у тех, носы которых отбиты. Эти древние сельские лисы обладают очарованием, которого лишены их токийские сородичи. Время набросило на них покровы красивых нежных оттенков, пока они, свысока взирая на человечество, восседали на своих постаментах, вслушивались в суетность проходящих столетий и загадочно усмехались. Их спины и ноги покрыты тончайшим зеленым бархатом древних мхов, а кончики хвостов расцвечены плесенью. Излюбленные места их обитания — это тенистые рощи, где певчие камышовки — угуису — рассыпают свои трели в зеленом сумраке над каким-нибудь безмолвным святилищем с его каменными фонарями и гротескными львами, настолько заросшими мхом, что кажется, будто они выросли прямо из земли.

Я пребывал в полном недоумении, пытаясь понять, почему у многих — по крайней мере у девяти из десяти — лис носы отбиты. Главную улицу Мацуэ можно было бы из конца в конец замостить кончиками носов лис, покалеченных в Идзумо. В ответ на высказанное мною удивление, один мой друг ответил одним простым, но всё объясняющим словом кодомо, что значит «дети».

II

Инари — имя бога-лиса — означает «мера риса». В древности он звался иначе. Инари — это великий дух пищи Ука-но-ми-тама-но-микото из свода «Кодзики»[55]. Позже, однако, он стал носить имя, указывающее на его связь с культом лиса: Микэцу-но-Ками — Бог-Трех-Лисов. И действительно, представление о лисах, как о существах сверхъестественных, появилось в Японии, по-видимому, не ранее десятого или одиннадцатого века; хотя изваяния лис можно найти во дворах большинства крупных синтоистских храмов, следует отметить, что в пределах обширных владений древнейшего синтоистского храма Японии — Кицуки — ни одного такого изваяния нет.

В современном искусстве — в искусстве Тоёкуни[56] и иже с ним — Инари изображается в виде бородатого мужчины, который едет верхом на белом лисе[57].

Инари поклоняются не только лишь как богу риса; существует множество Инари, так же как в Древней Греции существовало множество ипостасей у Зевса, Гермеса, Афины, Посейдона — одни у образованных людей, другие — в воображении простого народа. Инари обрел разные образы по причине многообразия своих отличительных черт. Например, в Мацуэ известен Камия-Сан-но-Инари-Сан — бог кашля и простуды. У него есть храм, где ему поклоняются и в надежде на излечение от болезни делают приношения в виде тофу — творога из сои, по виду очень напоминающего густой заварной крем.