Япония: язык и культура

Независимо от того, является ли та или иная женщина феминисткой, призывы, в основном со стороны женщин, к изменению языковых и речевых норм и соответствующей практики появляются постоянно. Пишут о том, что японские женщины всё более хотят, чтобы на них смотрели не как на жен и матерей, а как на личности; поэтому вызывает их протест традиционная система именований женщин в семье и вне семьи, о которой говорилось в предыдущей главе: многие из них не хотят, чтобы их называли по именам родства, а они именовали мужа «хозяином» [Kobayashi 2001: 133]. Женщины борются с такими словами как shufu 'хозяйка', miboojin 'вдова' (буквально 'еще не умершая') и даже bijin 'красавица' [Sasaki 2001: 230–231]; см. также [Gottlieb 2005: 109]. Феминистки требуют даже прекратить употребление в качестве обращения словосочетания onna no ko 'девочка', буквально 'ребенок—женщина' [Sakurai 2001: 156]. С другой стороны, благодаря ним в язык вошло немало лексики, связанной с дискриминацией женщин, в большинстве это гайрайго [Sakurai 2001: 159; Satake 2001b: 164–165].

Среди требований феминисток есть и максималистские, но многие из таких требований учитываются в языковом стандарте. Так, в значении 'женщина' в японском языке имеются три слова: ваго onna и канго fujin и josei (fu и jo также значат 'женщина', jin – 'человек', sei– 'пол'). Раньше все они считались вполне синонимичными. Однако в последнее время решили, что первые два из них слишком связаны с дискриминацией женщин, а лучше всего звучит josei (это слово удобно тем, что у него есть однотипный антоним dansei 'мужчина', а у другого канго антонима нет, ваго же, видимо, кажется стилистически сниженным). Об этом постоянно заявляли женщины [Satake 2001a: 73], в результате в официальных документах и в газетах слово fujin исчезло, а слово onna крайне редко, господствует josei [Satake 2001b: 163; Gottlieb 2005: 110]. Эта замена обсуждалась даже в манга, где она была воспринята неодобрительно, что естественно с мужской точки зрения [Koyano 2001: 206]. На телевидении стараются не употреблять слово bijin 'красавица' (только о женщине без наличия мужского эквивалента) [Sasaki 2001: 231], а в телевизионных спектаклях традиционные семейные именования shujin (о муже), kanai (о жене) обычно употребляют персонажи пожилого возраста [Sasaki 2000–2003, 1: 3].

Еще одно изменение нормы – обозначение в некрологах. Традиционно после фамилии и имени умершего шло shi для мужчин и san для женщин. Это было связано с тем, что мужчины характеризовались по профессии и/или должности, а женщины (за редкими исключениями писательниц или актрис) – как жены каких-то известных людей. Это вызывало протесты женщин, желавших, чтобы всех обозначали одинаково [Satake 2001b: 166]. И теперь в «Асахи», «Иомиури» и других газетах shi упразднено, и всех умерших равно называют san. Еще вопрос: как указывать пол человека, именуемого по должности или профессии? Личные имена в таких случаях не всегда возможны, а фамилии в японском языке (в отличие от русского) пол никогда не различают. Поэтому если речь идет о женщине, добавляется слово, обозначающее ее пол (сейчас обычно josei). Это также вызывает недовольство феминисток, поскольку про мужчин в таких случаях не говорят, что они мужчины. И сейчас кое-где, например, в полиции, запрещено говорить о женщинах-полицейских [Sasaki 2001: 231].