Читаем Япония: язык и общество полностью

В настоящее время все корейское население Японии владеет японским языком, для части младшего и среднего поколения он — единственный. По данным проведенного в Осаке исследования, постоянно в семье корейским языком пользуется 21,3 % опрошенных, ограниченно — 19,1 %, еще у 15,5 % этот язык используют лишь старшие члены их семей; наконец, 43,5 % ответили, что ни они сами, ни члены их семей не употребляют корейский язык [Park, 1982, с. 14]. Существуют корейские школы — самые массовые из школ Японии, в которых обучение ведется не на японском языке, однако в них обучается меньшинство корейских детей: в началу 80-х годов из 150 тыс. детей около 100 тыс. училось в японских школах и около 40 тыс. — в корейских [Park, 1982, с. 13]. На корейском языке издается литература, однако существуют и корейские писатели, пишущие по-японски.

Корейский язык в Японии еще далек от исчезновения в отличие от языка другого национального меньшинства — айнов. Этот народ в отличие от корейцев жил в Японии задолго до нашей эры, составляя коренное население о-ва Хоккайдо и северной части о-ва Хонсю. Еще во второй половине XIX века Хоккайдо (кроме крайнего юга) был целиком заселен айнами. Захват айнских территорий японцами сопровождался вытеснением айнского языка, а распространение образования, которое велось только по-японски (айнский язык всегда был бесписьменным, отдельные миссионерские опыты были неэффективными), и использование только японского языка в официальной сфере привели к тому, что в течение первой половины XX в. айны утратили свой язык.

К 80-м годам осталось несколько стариков, которые еще помнили язык, на котором они говорили в детстве.

До недавнего времени в Японии мало интересовались айнами и айнским языком; отмечается, что японские школьники ничего не знают об айнах, а в учебниках по истории Японии о них нет никаких сведений (Daily Yomiuri. 07.04.1985). Однако в последние годы наблюдается определенное повышение интереса к айнской культуре и айнскому языку.

Функционируют в Японии и иностранные языки, прежде всего английский. Три основные газеты страны имеют выпуски на английском языке: «Asahi Evening News», «Mainichi Daily News», «Daily Yomiuri», значительно отличающиеся пo содержанию от соответствующих японских; издается и специальная газета «Japan Times»; существует и особая телевизионная программа на английском языке. По-английски обычно дублируются дорожные указатели, многие уличные объявления, в основном в расчете на посещающих Японию иностранцев. На английском издается и научно-техническая литература, причем есть области науки, где на этом языке печатается значительная часть исследований в расчете не на другие страны, а на «внутрицеховое» употребление. Примером могут служить публикации по английскому языку и английской литературе, а также работы, выполненные в русле методики американских научных школ, например генеративизма в лингвистике; в таких случаях издаются и научные журналы на английском языке.

В самое последнее время в некоторых фирмах рабочим языком делают английский, мотивируя это тем, что информацию, получаемую из США, удобнее обрабатывать без лишней стадии ее перевода на японский язык [Suzuki, 1987].

Употребляемый в Японии английский язык обычно ориентирован на его американский вариант. Часто отмечают невысокий общий уровень владения английским языком в Японии и значительные отклонения от норм [Miller, 1982, с. 282] (Daily Yomiuri. 16.09.1984; ТВТ. 1987. Февраль. С. 56).

<p>Японская письменность сегодня</p><p>Иероглифы и кана</p>

В Японии пользуются смешанной письменностью, в которой сочетаются обозначающие понятия китайские иероглифы и передающие звучание независимо от смысла знаки двух японских азбук — хираганы и катаканы (эти азбуки имеют общее название — кана) Сочетание иероглифов и фонетических знаков, вообще говоря, является принципом многих систем письма, включая кириллическую и латинскую, однако в последних удельный вес иероглифов (цифры, формулы, знаки типа §, №) относительно мал; в японском же письме именно иероглифика играет ведущую роль. Редкая особенность японского письма — наличие не одного, а двух сосуществующих алфавитов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Косьбы и судьбы
Косьбы и судьбы

Простые житейские положения достаточно парадоксальны, чтобы запустить философский выбор. Как учебный (!) пример предлагается расследовать философскую проблему, перед которой пасовали последние сто пятьдесят лет все интеллектуалы мира – обнаружить и решить загадку Льва Толстого. Читатель убеждается, что правильно расположенное сознание не только даёт единственно верный ответ, но и открывает сундуки самого злободневного смысла, возможности чего он и не подозревал. Читатель сам должен решить – убеждают ли его представленные факты и ход доказательства. Как отличить действительную закономерность от подтасовки даже верных фактов? Ключ прилагается.Автор хочет напомнить, что мудрость не имеет никакого отношения к формальному образованию, но стремится к просвещению. Даже опыт значим только количеством жизненных задач, которые берётся решать самостоятельно любой человек, а, значит, даже возраст уступит пытливости.Отдельно – поклонникам детектива: «Запутанная история?», – да! «Врёт, как свидетель?», – да! Если учитывать, что свидетель излагает события исключительно в меру своего понимания и дело сыщика увидеть за его словами объективные факты. Очные ставки? – неоднократно! Полагаете, что дело не закрыто? Тогда, документы, – на стол! Свидетелей – в зал суда! Досужие личные мнения не принимаются.

Ст. Кущёв

Культурология
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология