Япония в меняющемся мире

Однако, аргументы, даже изложенные с подчеркнутой дипломатичностью и беспристрастностью, не подействовали 一 лично Нитобэ особым нападкам не подвергался, но к его словам отнеслись с глубоким скепсисом. Многие влиятельные американцы 一 искренне или наигранно — неудомевали, как такой интернационалист, пацифист и христианин мог стать «апологетом агрессии», хотя в Японии милитаристы публично преследовали его за «антипатриотизм». Военный мятеж в Токио 15 мая 1932 г., жертвой которого пал премьер-министр Инукаи, тоже говорил не в пользу Японии. Несмотря на прием у президента Гувера и госсекретаря Стимсона и возможность выступить перед высокопоставленной аудиторией, а также по радио, миссия Нитобэ не дала никаких результатов, как и поездка в Канаду на сессию Института тихоокеанских отношений в августе 1933 е, вскоре после которой он умер. В аналогичной ситуации оказался в США и его ученик Такаги Ясака, профессор Токийского университета, христианин и либерал, когда дерзнул не согласиться с отчетом комиссии Литтона⁶⁴.

В Америке и, в меньшей степени, в Европе в отношении Японии четко сработал принцип «Что позволено Юпитеру, не позволено быку». Эффективно бросить этому вызов смогли немногие. Одним из них стал Сайто Хироси — генеральный консул в Нью-Йорке, а затем посол в США. В 1932-1935 ге он фактически в одиночку провел пиар-кампанию, не упуская ни одной возможности выступить йа публике или в СМИ, причем не обязательно по злободневным или болезненным вопросам. В 1935 г. его речи, статьи и эссе были собраны в солидный и превосходно изданный том «Политика и цели Японии»⁶⁵.

Сайто отлично подходил для этой роли 一 он был умен, широко образован, импозантен, прекрасно говорил по-английски, хорошо знал и несомненно любил Америку, где провел много лет и где родилась его старшая дочь: ей и ее младшей сестре, «которым суждено стать связующими звеньями яйонско-американской дружбы» он посвятил книгу. Сайто был не только опытным дипломатом, участвовавшим в Версальской и Вашингтонской конференциях и в Лондонской конференции по морским вооружениям 1930 г., но и пиарщиком, возглавлявшим департамент информации МИД в 1927-1930 гг.

Главной темой выступлений Сайто была «маньчжурская проблема», но он предусмотрительно открыл сборник текстом о «психологическом разоружении и отношении Японии к морской проблеме», т.е. к проблеме органичения морских вооружений, которую хорошо знал. «Дело разоружения, которому сейчас отдается столько внимания и энергии, следует рассматривать в двух аспектах: физическом и психологическом. Никакой реальный прогресс в физическом разоружении невозможен, если он не сопровождается психологическим разоружением» (с. 2). Трюизм? Демагогия? Возможно — но именно из таких трюизмов напополам с демагогией состояли речи и заявления большинства тогдашних обвинителей Японии. Сайто возвращал им их аругменты и формулировки.

«В Соединенных Штатах распространено мнение, 一 продолжал он, 一 что Япония является империалистической страной, и даже утверждается, что она может представлять угрозу американским интересам. Японцам очень трудно это понять. Мы не признаем наличие такой возможности. Напротив, в Японии широко распространено мнение, что Соединенные Штаты являются империалистами и могут стать угрозой для нас» (с. 2). Характерными особенностями выступлений Сайто было то, что он никогда не оправдывался, а излагал свою точку зрения как можно более позитивно, и то, что он почти не атаковал напрямую своих оппонентов, как это делала японская пресса внутри страны. Несомненно, он неплохо изучил приемы и методы американской пропаганды — как официальной, так и неофициальной 一 но не во всем следовал им, считая ее грубой.

Подобно Нитобэ, Сайто старался говорить с американцами на их языке «не только в лингвистическом смысле» (как выразился о Сидэхара американский посол в Токио Камерон Форбс). Однако, аргументы гуманиста и квакера Нитобэ в начале тридцатых звучали уже не столь убедительно, как до Первой мировой войны или на берегах Женевского озера. Сайто чаще обращался к примерам президентов Мак-Кинли и Теодора Рузвельта, при которых США перешли к активной экспансионистской политике, а если и вспоминал популярного в Японии Линкольна, то сравнивал его 一 в сугубо положительном контексте 一 с генералом Ноги, героем русско-японской войны. «Мы, японцы, понимаем великий американский принцип равенства прав человека. Ни один народ в Европе не может понять его лучше нас» (с.155). Отдавая несколькими годами ранее дань «великому и любимому президенту», Нитобэ в первую очередь отмечал его моральные качества и любовь к людям (5, 322-331).