Японская фантастическая проза

С причалов Сума и Кобе, а также между Кобе и Осакой эту вспышку видели более отчетливо. По всему южному горизонту с востока на запад пробежала огненная полоса. В следующее мгновение она превратилась в яркую светящуюся завесу, охватившую все небо. Потом — вторая такая же вспышка, третья... На их фоне отчетливо обозначались силуэты гор Конго, Кацураги, Нидзе и отдаленных Кисю и даже Сикоку и Авадзи. Яркую завесу кое-где прорезали зеленоватые и фиолетовые зигзаЬ. Вспышка-завеса три раза прошла с востока на запад и с запада па восток. Люди на причалах и судах заволновались.

Капитан «Осуми-мару», грузо-пассажирского судна водоизмещением в двадцать шесть тысяч тонн, стоящего у причала в Асия, вышел на мостик. Выслушав доклад вахтенного, он громко зевнул. И тут с палубы донесся крик матроса. Капитан глянул на небо и бросился к кнопке сирены.

— Запустить двигатели! — крикнул он дежурному офицеру.— Готовиться к срочной эвакуации!

Дежурный связался с машинным отделением.

— Пассажиры?! Сколько их еще осталось? — обернулся капитан к прибежавшему по сигналу тревоги помощнику.

— Еще человек двести. Они все уже здесь, идет посадка.

— Выделите матросов им в помощь, да побыстрее! Через пять минут поднять трапы. Срочно выходим в море! Вызвать радиорубку! Передать в навигационный отдел, что срочно выходим в море. Включить все гудки! Сообщить всем кораблям! Выходим в открытое море!

— А что сообщить-то? — захлопал глазами опешивший помощник.

— Идиот! Надвигается цунами!

Услышав тревожную сирену «Осуми-мару», пассажиры испуганно замерли. Корабельная команда металась, надрывались мегафоны, гудели гонги. И тут обрушился первый удар. Раздались вопли пассажиров, находившихся на плавучем причале у здания порта, до второго этажа затопленного водой. От резкой вертикальной качки несколько человек свалились в море.

На мостике судна загорелся сигнал о запуске двигателей.

— Отдать концы! — приказал капитан.— Счастье, что у нас дизельные двигатели... С турбинными не успели бы...

Все вокруг заполнил страшный, как вопль чудовища, гудок «Осуми-мару». Схватив мегафон, капитан крикнул в сторону причала:

— Спасайте тех, кто за бортом! Еще успеете! Скоро последует второй удар! Спокойно! Производите посадку спокойно! — Потом, повернувшись к палубе, - крикнул: — Передайте на корму: быть готовым отдать концы!

В Осакском аэропорту «Боинг-747» авиакомпании «Пан-Америкэн», приняв на борт четыреста девяносто пассажиров, вырулил на взлетную полосу. Все четыре двигателя работали на полную мощность, огромный трехсотпятидесятитонный корпус мелко вибрировал. И вдруг грянул удар. В диспетчерской вышке от резкого колебания подскочили и опрокинулись стаканы, погасли лампочки.

— Землетрясение! —крикнул кто-то.— Задержать рейс 107.

Дежурный диспетчер, побледнев, смотрел сквозь звеневшие оконные стекла, как, подрагивая, бежит гигантский самолет; стиснув зубы, диспетчер закрыл ладонью микрофон.

Кто-то с искаженным от ужаса лицом подбежал к нему и, пытаясь отнять микрофон, крикнул:

— Остановить! Что с тобой?! Скорее!

Но дежурный грубо оттолкнул его, защищая микрофон. Этот человек работал ранее в аэропорту Ханэда. Он был там в момент землетрясения и видел, что случилось с самолетом, только что совершившим посадку. Потом он не раз бывал свидетелем землетрясений в Токио. Если сейчас отдать приказ, самолет, возможно, и остановится в самом конце трехкилометровой взлетной полосы. Но если в этот момент хлынет вторая, горизонтальная волна... А лайнер все увеличивал скорость. Сто пятьдесят, сто семьдесят километров в час. Корпус самолета начал подпрыгивать, шасси временами уже отрывалось от земли.

«Боже!» — прошептал дежурный. Его мысленному взору представился пилот, впившийся глазами в стремительно приближающийся конец взлетной полосы. И командир, и помощник, наверное, уже заметили, как необычно подбрасывает машину. Все зависит от их решения, которое надо принять за несколько секунд... Лента взлетной полосы... сто метров, еще сто... тридцать... двадцать... Сейчас она кончится, что-либо изменить будет уже поздно...

«Взлетай! — крикнул про себя диспетчер, покрываясь холодным потом.— Штурвал на себя! Скорей в небо! На земле — только смерть».

— Все, выжал! — закричал кто-то.

Оттянув ворот взмокшей рубашки, дежурный диспетчер смотрел на конец взлетной полосы. Сначала от земли оторвалось носовое шасси, а затем и шестнадцать основных...

— Всем машинам в аэропорту! Говорит диспетчерская...— убедившись, что машина уже полностью оторвалась от земли и находится в воздухе, диспетчер включил микрофон.— Чрезвычайное положение! Всем машинам застопорить двигатели! Землетрясение! — прохрипел он и мешком свалился со стула.— Замени меня,— сказал он помощнику, который помог ему подняться.— Надо закрыть аэропорт. Самолеты не принимать. Будет странное...