Вот несколько советов и наблюдений. Попробуйте подумать о переключении с концентрации мотивированной на концентрацию без мотива. Поддерживайте это ощущение внимания, когда перестаёте концентрироваться на каком-то объекте.
Откройте для себя безобъектную концентрацию с помощью процесса отрицания. Например, когда вы продолжаете смотреть на данный объект, обратите внимание, вызывает ли что-нибудь вашу концентрацию и мотивирована ли она чем-то? Если сознание озабочено причиной – это не свободная концентрация без объекта. Когда концентрация является целью, мы часто испытываем привязанность к этой цели, что ведёт нас к страданию. Можно ли перемещать сознание с высокой интенсивностью в определённом направлении без конечной цели, не ослабляя внимания и ки в любой отдельный момент? Можно ли фокусировать сознание полностью без привязанности? Давайте это выясним, потому что ко многим из нас внимание приходит только тогда, когда мы к чему-то привязаны – к человеку, представлению… пламени свечи. И если этот объект привязанности теряется или исчезает (поскольку нет ничего вечного), мы чувствуем себя опустошенными и разбалансированными.
В следующей главе мы исследуем анджо даза хо, в котором сфокусируемся на звуке колокольчика вместо объекта. Вы полностью сконцентрируетесь на тоне, как на пламени свечи. Однако, в отличие от свечи, звук колокольчика стихает, поэтому вы будете экспериментировать, позволяя объекту концентрации удаляться, в то же время сохраняя ощущение концентрации без конкретного её объекта. Анджо даза хо легче в том смысле, что он даёт нам ясный подход к переходу на безобъектную концентрацию. Но он сложнее, потому что мы не решаем, когда готовы сделать такой переход. Только родившись, звук начинает исчезать, как и всё в жизни.
После практики анджо даза хо возвращайтесь к муга ичи-нен хо. Попробуйте подойти к нему с точки зрения того, как вы экспериментировали с другим видом медитации. В конечном счёте, эти две формы – одно и то же. Они просто используют различные ощущения, чтобы привести вас всё к той же безобъектной концентрации, а также к координации сознания-тела.
Слово «медитация» может означать многое. Люди его понимают по-разному, что затрудняет общение. Будьте осторожны, допуская, что ваше определение медитации такое же, как в этой книге.
Знание, относящееся ко всему, что хранится в нашей памяти, становится проблематичным, только когда оно больше не является инструментом и не принимает во внимание наше сиюминутное понимание того, что на самом деле происходит. Если вы никогда не слышали о медитации или не читали книг о ней, с чего бы вы начинали?
Ухватиться за слова или опыт других, касающийся медитации, особенно когда слова и примеры так разнообразны, и пытаться привести свои действия в соответствие с этими словами – не является индивидуальным пониманием медитации. Это копирование. И хотя в жизни копирование полезно для изучения определённых методов, упражнений и техник, медитация не является «вещью», которую можно копировать. Это жизненный опыт, переживание. Опыт, который не может быть принудительным, подражательным, заимствованным у кого-то, это сиюминутный опыт, который не базируется на предыдущих знаниях и не имеет корней в прошлом.
Когда мы переживаем медитацию, то совершаем прыжок в неоткрытый момент, в постоянно меняющуюся реальность настоящего, полностью свободную от допущения, мнения и всего, что связывает её с прошлым. Она заключается в том, чтобы переживать существование, не проецируя наше прошлое на нашу реальность, чтобы открывать и сталкиваться с жизнью во всей её полноте. Медитация – это не проекция надежд, ожиданий, мысленных образов или нашего «я». Мы создаем ее сами. И она находится за пределами времени.
Наши представления, склонности и мнения проистекают из прошлого опыта, который запечатлён в памяти. Но она мешает нам, когда становится определяющим фактором нашей жизни. В конце концов, многие начинают чувствовать, что «застряли на месте», сталкиваясь с одинаковыми проблемами снова и снова. Джико анджи (рассмотренный в главе 2) предлагает немедленный способ изменения особенно деструктивных моделей памяти, и, хотя это полезно, мы должны всё же поинтересоваться, можно ли обладать функциональной памятью, не будучи в зависимости от нашего прошлого.