Японская олигархия в Русско-японской войне

Следовательно, ко времени заключения мирного договора планы Хары уже почти оформились. Единственной проблемой в его партии было сохранять в тайне предстоящую передачу власти, а вне партии — сделать так, чтобы об этом не прознали в Кэнсэйхонто, при том что отношения между двумя партиями оставались близкими. Приходилось откладывать ответ на предложение о создании коалиционного правительства, сделанное Оиси и Инукай.

Услышав 1 сентября новости о мире, Оиси и Инукай сказали Харе и Мацуде: «Положение в Кэнсэйхонто заставляет нас принять резолюцию, порицающую правительство за его провал». Они хотели, чтобы Сэйюкай сделал то же самое. Хара ответил: «Я ничего не могу обещать, пока не обсужу ситуацию завтра на консультативной встрече. Оиси и Инукай повторили свое предложение сформировать коалиционное правительство, объединив силы обеих политических партий, но Хара вновь уклонился от прямого ответа, заявив, что «этот вопрос требует тщательного обсуждения». Он писал в своем дневнике: «С сегодняшнего дня сотрудничество с Кэнсэйхонто стало для нашей партии невозможным. Такое сотрудничество нанесет нам только вред, и поэтому я избегаю этого затруднительного положения».

2 сентября, на фоне шквала народных протестов, направленных против договора, поддержка лидерами Сэйюкай правительства оказалась полной неожиданностью для большинства членов партии. Как и планировалось, эта поддержка выразилась в выступлении президента партии Саендзи на консультативной встрече:

«Не могу не поздравить правительство, которое ради цивилизации и гуманности восстановило мир… В конце концов, Портсмутская конференция была попыткой установить мир между Японией и Россией на равных основаниях, ради гуманности и в соответствии с честным стремлением держав к международному миру. Она сильно отличалась от мирных конференций, на которых побежденные просят мира у победителя».

Он спросил, какое впечатление произвело бы на мировую общественность, если бы Япония кричала о продолжении войны лишь из-за того, что некоторые ее требования не были удовлетворены.

«С точки зрения национальных интересов Японии война уже достигла своих целей «наказать Россию за ее агрессивные действия в Маньчжурии и Корее и выдворить ее из этих областей»… Теперь же, после победы, нам пора работать над политическим и экономическим развитием, чтобы укрепить основание нашей великой империи»[72].

Это выступление могло отражать и истинные убеждения Саендзи, но, скорее всего, им двигало желание стать премьер-министром, как они и договорились с Кацурой и Харой.

В соответствии с внутренними правилами консультативного комитета Сэйюкай, принятыми на общем собрании партии 3 декабря 1903 года, комитет должен был состоять из тридцати членов, двадцать из которых были членами парламента, а десять — назначались президентом. Метод выбора отражал внутреннюю тенденцию к централизации власти в руках тех членов партии, которые одновременно являлись и членами парламента, а также соответствующее снижение влияния тех членов партии, кто в парламент не попал. В консультативном комитете они сознательно были представлены в меньшинстве.

Парламентарии же от партии между тем стремились к реальной власти в правительстве. По мере роста их влияния в партии им становилось все яснее, что настоящая власть принадлежит не партиям и не парламенту, а центру. Также им становилось понятно, что вести дела и находить компромиссы с правительством было единственным способом попасть в этот центр. Иначе говоря, стало ясно, что партия, власть в которой принадлежит членам парламента, будет склонна искать компромисс с правительством.

Хара и Мацуда оба были членами консультативного комитета. Хара, назначенный президентом, занимал должность председателя комитета с 27 ноября 1904 года; руководство Хары и Мацуды в комитете было вне опасности. Их прошлые компромиссы с правительством в таких вопросах, как бюджет или условия мира, не встретили препятствий в комитете, и после выступления Саендзи, в котором условия мира описывались как «неудовлетворительные», консультативный комитет ограничился лишь резолюцией и не произвел никаких позитивных действий. В резолюции говорилось: