Японская война 1904. Книга вторая

— Тогда пересаживаемся на 11-й номер…

— Что за 11-й номер? — удивился парень, совсем забыв про недавно трясший его страх.

— Значит, пешком, на своих двоих, — улыбнулся я. — Берем катушку и тащим дальше.

— Есть тащить дальше!

С этого момента молодой связист помогал солдатам справляться с его же оборудованием, а я прокладывал нам маршрут, чтобы добраться до тылов правого фланга, не привлекая лишнего внимания. Вышло на удивление просто, а так как я заранее приметил одного из капитанов, то до него получилось добраться довольно быстро.

— Имя, звание… Кхм, в смысле чин! — рявкнул я, остановившись перед офицером с одной красной полоской на погонах.

— Капитан Катырев! — тот сразу же вытянулся, несмотря на резаную рану в боку. Причем с облегчением: кажется, на появление кого-то старшего по званию никто уже не рассчитывал.

— Доложите обстановку.

— Кхм…

— Какие приказы были получены? — я помог капитану.

— Сначала полковник Семенов приказал держать позицию, потом его ставку накрыло артиллерией.

— Где командование корпусом?

— Не знаю, — капитан тряхнул головой. — Ваше высокоблагородие, японцы как навалились с тыла, так новых приказов не поступало.

Кажется, обход и удар в тыл дивизии Иноуэ оказался даже страшнее, чем я думал изначально.

— Что ж, тогда слушайте приказ! — я говорил громко по примеру Хорунженкова, чтобы меня слышали не только несколько выживших офицеров, но и солдаты. — Никаких атак! Собирайте всех своих и до кого дотянетесь на позициях и будьте готовы! Оставляю с вами вольноопределяющегося Чернова, он наладит связь и, когда придет время, передаст мой приказ.

— Какой приказ? — выдохнул капитан.

— Прикрывать тех, кто отходит, потом отходить самим.

— Значит, опять поражение? — и столько обиды было в словах Катырева, что он сам не заметил, как на глазах выступили слезы.

— Почему опять⁈ — я снова фактически орал, чеканя каждое слово. — Вот наш 22-й полк сначала разбил 5-ю дивизию Оку, потом взял Цзиньчжоу, теперь мы громим с тыла батареи врага и вас прикрываем! Так какое поражение, капитан? Просто сражаться нужно, когда ты к этому готов, а не когда тебя поймали со спущенными штанами! Все ясно⁈

— Так точно, господин полковник! — вот теперь капитан окончательно пришел в себя.

Я же продолжил движение вдоль линии фронта. Пешком было бы долго, на лошади слишком высоко, а вот на велосипеде Чернова — в самый раз. Не знаю, видели ли солдаты до этого полковников на велосипедах, но немного удивления было в самый раз, чтобы выбить их из шокового состояния. Я ехал, встряхивая командиров и протягивая все новые и новые линии связи.

— Не забудьте проследить, чтобы после укладки кабель засыпали для защиты от повреждений, а потом протянули еще и вторую линию! Эту уже сразу под землей! — я отдал последний приказ на сегодня.

По крайней мере на передовой. Больше времени заниматься этим лично у меня не было. Четыре капитана, каждый из которых фактически встал на целый полк, один полковник, принявший на себя бригаду. Да, я смог найти и собрать не столь уж и многих, но, главное, процесс запущен! Дальше линии связи они будут протягивать и сами, и там, даст бог, меня услышит уже достаточно людей, чтобы остатки корпуса смогли начать движение.

Вернувшись, я обнаружил, что успел вовремя. Японцы как раз подтянули поближе свою батарею, чтобы вступить с Афанасьевым в артиллерийскую дуэль, и тот собирался ее принять. Пришлось прочищать мозги теперь уже ему, немного орать — кажется, у меня начал срываться голос — но в итоге капитан меня понял правильно. Зачем давать врагу шансы, если можно уничтожить его чисто. Поэтому приданные батарее нестроевые с потом и кровью, но загрузили морские пушки обратно в вагоны-теплушки, мы отвезли все на полкилометра в сторону и снова развернули батарею.

— Действительно, очень разумно, — Афанасьев вытирал пот, проверял прицелы и говорил со мной одновременно. — Японцам нас не достать, мы же их бьем! Вот только они ведь не сдадутся, снова попытаются подобраться!

— И это будет лучшим продолжением, — ответил я. — Смотрите, пока они возят свои пушки, пока боятся, что мы выбьем любую их батарею, то не стреляют по нашим пехотным позициям, и те впервые с самого утра получили возможность прийти в себя!

— Ну а что нам делать? — спросил Афанасьев.

— Да точно так же! Пока есть дорога, пока есть люди, которые смогут тягать пушки — берете и раз за разом переезжаете! Сейчас вы приносите пользу даже не тем, что убиваете врага, а самим фактом своего присутствия, что не даете убивать наших. И чем дольше это равновесие продержится, тем лучше!

Закончив с артиллерий, я проверил, как идут дела у медиков. Как только я понял, что запасные позиции понадобятся нам еще нескоро, то изменил схему развертывания госпиталя. Вернее, самих врачей так и расположили за второй линией Мелехова, а вот ветку тахтаревки пустили прямо по тылам 2-го Сибирского. Секций у нас было немного, но даже так, раз-другой проехавшись за боевыми порядками, поезд оказался забит меньше чем за полчаса.