Японская война. 1904 (СИ)

Опять же по приказу полковника, без всяких объяснений. Очередь заволновалась, и скоро еще один кореец попробовал запеть. Тонко, фальшиво, смешно, но… Ему тоже достались не 4, а 8 фунтов риса. И толпа сразу все поняла: с этого момента вся площадь тихо, но увлеченно пела гимн. Раз за разом, одни и те же слова. Это казалось немного зловещим, но… Буденный почувствовал, как у него открывается второе дыхание. Страх растворился, и не только у него. Все солдаты, на которых раньше давил этот город, эти чужие люди и новости о пленниках, ради которых придется умереть, словно проснулись.

Снова начали раздаваться смешки, снова появились улыбки, а потом Семена нашел посыльный полковника. Тому достали карту окрестностей, и для хорунжего нашлась отдельная задача.

* * *

Современных карт у корейцев не оказалось, зато нашелся свиток на китайском. Казалось, какая разница, если обозначения одинаковые? А большая! Мне ведь нужен не просто план окрестностей, а еще и высоты, чтобы понять, можно вывести кого-то из города незаметно или нет. И… Неожиданно оказалось, что я знаю китайский. То ли бывший хозяин тела постарался, то ли… Я вспомнил про неожиданно обретенные способности к стрельбе: что, если и китайский язык окажется из той же оперы?

Впрочем, сейчас подобные мелочи были последним, что меня волновало. Расстелив карту, занявшую весь стол в доме сбежавшего местного губернатора, я еще раз прикинул план. Какие у нас вводные? Уйти без боя не получится — факт. В лоб нам не победить — тоже факт. Значит, надо навязывать бой на своих условиях, использовать по максимуму то, что японцы будут нацелены на город, обходить их, создавать угрозу окружения. Именно угрозу, потому что сил для реального окружения у нас нет.

Но вот если враг поверит, если засуетится… Тогда правильный удар может все изменить. Я, конечно, не Мольтке, которого сейчас в этом плане больше всего уважают, но из всех обсуждений в будущем я вывел для себя главное правило: бей там, где тебя не ждут. И не сдерживайся!

[1] При перестрелке на пределе дальности винтовок примерно такие потери в среднем и были у обеих сторон.

Глава 13

Глаза красные. Это солдатам я дал отоспаться по полночи — другую половину они копали укрепления на входе в город — а вот для себя и других офицеров у меня такой роскоши не нашлось. Буденный еще затемно вывел из города всех наших запасных лошадей и погнал их на восток — ему нужно было сделать самый большой крюк. Мы с Врангелем выехали чуть позже — наш путь пролегал на другой берег реки Тэдонган: там по старой дороге к порту Нампо мы могли обойти подходящие силы японцев, а потом зайти к ним с тыла, со стороны гробницы короля Джумонга. Если Хорунженков продержится…

Чертов капитан — ездил мне по ушам, что хочет на пенсию, а как пришло время решать, кто останется изображать наших в городе, так сразу и вызвался. И ведь даже возразить ему было нечего… Врангель нужен казакам, я — стрелкам, а оставить кого-то меньшего чем капитан на столь самоубийственную миссию было бы глупостью. Ну, не выдержали бы случайные люди такое напряжение. Я ведь забрал с собой почти все силы… У Хорунженкова только одно отделение, горные пушки, которые мы почти целиком закопали в землю, да пулеметы, которые я, подумав, тоже решил оставить.

Слишком важно было, чтобы город не взяли с наскока и чтобы в то же время у меня под рукой осталось достаточно людей для атаки… Позади ударили первые выстрелы. Только бы техника не подвела, только бы спасенные казаки, которых я отрядил на поднос снарядов, не струсили. Время шло, а пушки продолжали бить — значит, наши еще живы. Вот к грохоту батарей присоединился перестук пулеметов, а мы только нашли переправу на левый берег. До выхода на позиции еще не меньше получаса. Идеально, чтобы враг успел увлечься, но только в том случае, если наши выстоят.

* * *

— Ждем, братцы! Ждем! — капитан Хорунженков ходил по окопу за горными пушками и сам поверить не мог, что такое происходит.

Их ведь всего десять человек! Просидевшие больше месяца на голодном пайке помощники не в счет, таскают снаряды, и то ладно. А против них целая тысяча: лошади гарцуют, пехота строится в колонны под прикрытием стрелковых цепей. Все по уму… Особенно пушки, которые бьют по выкопанным за ночь укреплениям уже десять минут, заставляя вжиматься в землю.

Очень хотелось ответить, но тогда японцы не успокоятся, пока не подавят их, а полковник приказал… Хоть умри, а кровь врагу пустить надо. Вот Хорунженков и ждал.

— Господин капитан, может, пора? — ефрейтор Жирков растирал по лицу комья налипшей грязи. Да уж, распутица сейчас, не приведи господь. С другой стороны, японец будет бежать не так быстро.