Японские народные сказки

Стали княжеские кэраи рыскать по соседним деревням и всем встречным портрет показывать:

— Не видели ли вы такой женщины?

В одной деревне говорят: «Не видели», в другой отвечают: «Не знаем».

Наконец дошли кэраи до того селения, где жил Гомбэй. Посмотрели на портрет крестьяне и сразу признали:

— А-а, да ведь это хозяюшка Гомбэй-дона! Она самая!

Пошли кэраи к нему в лачужку. Смотрят — а там красавица, точь-в-точь такая, как на портрете.

— По княжескому повелению мы должны отвести во дворец эту женщину, — говорят кэраи.

Начал их молить Гомбэй:

— Сжальтесь! Помилосердствуйте!

Но они и слушать его не стали. Потащили жену из дома силой. Гомбэй так плакал, что слезы у него ручьями текли. Жена его тоже плакала, но, покидая дом, успела шепнуть мужу:

— Не отчаивайся! Как только наступит канун Нового года, приходи под вечер к княжескому замку продавать ветки новогодних сосен[105]. Я найду случай с тобой повидаться.

Остался Гомбэй снова один и начал дни считать: скоро ли — старый год к концу придет?

Наконец наступил долгожданный канун Нового года. Взвалил Гомбэй себе на спину столько сосновых веток, сколько мог унести, и направился к замку. Стал он прохаживаться перед замком, громко выкрикивая:

— Новогодние сосны! Новогодние со-осны!

А жена Гомбэя, с тех пор как попала во дворец, ни разу не улыбнулась. Уж и так старался князь развеселить ее, и этак — ничто не помогало! Напрасно старались шуты, плясуны и музыканты. А тут, как услышала красавица голос Гомбэя, так и просияла радостной улыбкой.

Несказанно обрадовался князь.

— Ну, если тебе так нравятся торговцы соснами, — воскликнул он, — я сам буду сосны продавать!

Вышел князь за ворота и надел на себя жалкие лохмотья Гомбэя, а Гомбэй облачился в княжеский наряд. Случилось так, что лицом он был похож на князя, как родной брат.

— Ходит князь вокруг замка да кричит:

— Новогодние со-осны! Новогодние со-осны!

А красавица велела слугам:

— Впустите в ворота вашего господина и заприте их накрепко. Никому больше не отворяйте!

Вошел Гомбэй в ворота дворца, а навстречу ему жена бежит! Счастье их никакими словами не описать.

Ходил князь, ходил, кричал-кричал, пока не надоело. Вернулся он к воротам. Глядит: железные ворота наглухо заперты. Начал он стучать изо всех сил:

— Эй, разини, не видите, что ли? Ваш князь за воротами стоит!

Отвечают ему стражники:

— Проваливай отсюда, полоумный бродяга, пока голову тебе не снесли. Наш князь там, где ему быть надлежит, у себя в покоях.

Как ни уверял князь, как ни спорил — никто ему не поверил. Так и не впустили в замок. Пришлось князю всю жизнь по большим дорогам скитаться.

Гомбэй остался со своей красавицей-женой в княжеском замке, и всю жизнь прожили они дружно и счастливо.

46. Соловьиное селение

В старину жил молодой лесоруб. Как-то раз пошел он далеко в горы. Смотрит — посреди рощи на лугу стоит великолепный дом. Нередко случалось ему рубить в тех местах деревья, но и сам он этого дома не примечал, и другие ничего о нем не рассказывали. Подивился лесоруб, подошел поближе. Такие большие, просторные хоромы, а людей не видать и не слыхать! Только стелется широко, словно весенняя дымка, прекрасный сад, и цветет в нем множество разных цветов, поет множество разных птиц.

Зашел лесоруб в дом. Вдруг выходит к нему пригожая женщина и спрашивает:

— Зачем пожаловал?

— Нынче день хороший. Бродил я, бродил по лесу и ненароком зашел сюда.

Женщина зорко посмотрела ему в лицо. Видит, он человек честный.

— Ты пришел в добрый час. Хочу тебя попросить…

— О чем же?

— Окажи мне небольшую услугу. Погода стоит ясная, вот и надумала я побывать в городе. Не посторожишь ли дом, пока я не вернусь?

— Отчего же, дело простое, — с охотой согласился лесоруб.

— Но только смотри, ни в одну комнату не заходи. Обещай мне крепко-накрепко, что никуда заглядывать не будешь.

— Не загляну, вот тебе мое слово.

Женщина ушла, успокоенная. Лесоруб остался один. Со скуки поневоле стало его разбирать любопытство: почему хозяйка дома не велела заглядывать в комнаты? Что там такое? Не выдержал он, потихоньку раздвинул дверь и заглянул в соседнюю комнату. А там три хорошенькие девушки заняты уборкой. Только увидели лесоруба, как сразу скрылись. Словно птицы упорхнули.

Странным это показалось лесорубу. Вошел он во вторую комнату. Там над бронзовой жаровней чайник шумит, словно ветер в соснах. Кругом стоят золоченые ширмы с китайскими картинами, а ни души нет. В третьей комнате богатое воинское убранство: лук со стрелами и доспехи. В четвертой — вороной конь копытами землю роет. Седло раззолоченное, узорные поводья. Тряхнет гривой — словно ветви криптомерий на вершине горы по ветру разметались!

Вошел лесоруб в пятую комнату. Стоит там серебряное ведро с золотым черпачком. Вверху подвешено золотое ведро, и бегут из него, падают капли сакэ. Ударил крепкий запах лесорубу в голову. Взял он черпачок, наполнил и осушил до дна. На душе стало весело.