Японские призраки. Юрей и другие

Один из героев предыдущей заметки, Ютен Сёнин, прославился в своё время как умелый укротитель мятежных душ. Об одном из его успешных дел можно было прочесть в предыдущей заметке, но если этот случай потряс до глубины души всех тех, кто был его свидетелем, то для Ютена это был всего лишь один из эпизодов в его яркой карьере.

Начиналось всё достаточно прозаично: одиннадцатилетний мальчик был отправлен в Эдо к своему дяде — священнику в храме Додзё-Дзи. В период Эдо это был семейный храм рода Токугава, что говорит о многом. Оказаться в таком месте с надёжной поддержкой в виде родственника — всё это открывало перед юным Ютеном весьма недурные перспективы, если бы не одно «но». Молодой послушник оказался весьма бестолков, что сильно затрудняло его будущую карьеру. Священные тексты оказались совершенно непостижимы для памяти мальчика, а без их знания невозможно достигнуть духовных высот, даже если тебя поддерживает дядя. К слову сказать, убедившись, что племянник не желает постигать тонкости ритуалов и запоминать священные тексты, дядя махнул на него рукой, определив его привратником у ворот.

Оказавшись у ворот, Ютен предался благочестивым размышлениям, силясь понять причину своей непроходимой бестолковости. В таких случаях вину за те или иные неудачи было принято возлагать за дурную карму, сложившуюся в результате неправильного поведения в прошлых жизнях. Однажды Ютену явился некий благочестивый муж, который подтвердил, что предположения были совершенно верны: всё дело — в плохой карме, которую весьма трудно исправить. Впрочем, не всё потеряно, и для мальчика есть возможность улучшить свою судьбу. Следовало немедленно отправиться в храм Нарита-сан Синсёдзии там двадцать один день посвятить искренним молитвам.

Любопытно, что в нашей стране в XIV веке нечто подобное случилось с отроком по имени Варфоломей. Мальчику совершенно не давалась грамота, что приводило его в отчаяние. Однажды, идя по полю, Варфоломей увидел старца в сане пресвитера, молящегося под дубом. Мальчик рассказал о своём несчастье и попросил помолиться за него Богу. Старец сотворил молитву, после чего дал Варфоломею кусочек просфоры, пообещав, что он превзойдёт в грамоте всех своих сверстников, что вскоре и сбылось. Варфоломею предстояло стать Сергием Радонежским — великим игуменом земли Русской.

Путь Ютена Сёнина к мудрости оказался более тернист и неприятен. Не поставив никого в известность о своих намерениях, он скрылся из храма и направился прямо в Нарита-сан Синсёдзии. Храм был воздвигнут в 940 году. В то время страну потряс неслыханный мятеж Тайра-но Масакадо, объявившего себя новым государем. Удары, которые наносило мятежное войско под руководством Тайра, были так успешны, что у многих в столице зародилась мысль, что мятежника поддерживают демоны. В решающий поход против злодея были брошены все наличные силы, а попутно были предприняты меры на потустороннем направлении. Из храма Такао-сан Дзингодзи была взята статуя Фудо-Мёо и вместе с неким монахом Кандзё отправлена на фронт. Пока шли бои с мятежниками, Кандзё, не переставая, молился о мире и совершал ритуал огненного жертвоприношения. В самой столице также приложили максимум усердия в сопротивлении мятежу, и молитвы там не умолкали ни днём, ни ночью. Просьбы о мире были услышаны, всех мятежников, включая самого Масакадо, перебили, и мир наконец наступил. Мятеж был подавлен в 940 году, Тайра-но Масакадо превратился в очень сердитого юрей, а сама статуя не пожелала возвращаться в столицу. Монаху Кандзё во сне было явлено откровение на этот счёт. На том самом месте, где статуя застыла и не пожелала двигаться, был возведён храм Нарита-сан Синсёдзии, а Кандзё стал его первым настоятелем.

Традиционно Фудо-Мёо называют светлым царём, что, на наш взгляд, не очень логично: светлый царь невероятно страшен. Искажённый гневом клыкастый лик и прищуренный глаз как-то не вяжутся с традиционным пониманием просветлённости. Считается, что так он направляет на верный путь дурных людей, которых не пронять силой милосердия бодхисатв, мечом же грозный царь рубит всевозможные заблуждения. Предполагается, что он стоит у входа в ад и не даёт выглянуть оттуда всевозможным силам зла.

Тут уместно вспомнить строку из рассказа Виктора Пелевина «Тхаги»: «Конечно, настораживало, когда какого-нибудь трёхглазого монстра с этих шёлковых свитков объявляли „просветлённым существом“. Но потом мне объяснили, что черти в аду тоже просветлённые существа и других там на работу не берут». Фудо-Мёо не чёрт, и у него нет третьего глаза, но смысл сравнения понятен.

Рис. Фудо-Мёо угрожает мечом. Художник Цукиока Ёситоси.