Японский любовник

— Он и сейчас есть?

— Да. Им заведует Питер Фукуда, один из детей Ичимеи. Когда я назвал свою фамилию, он принял меня очень любезно, поскольку слышал про семью Беласко. Питер позвал свою мать. Дельфина оказалась такой приветливой и красивой, ее азиатское лицо как будто не подвержено старости.

— Дельфина — это жена Ичимеи. Альма нам рассказывала, что познакомилась с ней на похоронах Исаака Беласко.

— Ирина, она не жена Ичимеи, она его вдова. Ичимеи умер от инфаркта три года назад.

— Сет, это невозможно!

— Он умер примерно в то время, когда бабушка переехала в Ларк-Хаус. Быть может, эти события связаны. Мне кажется, что письмо 2010 года, последнее из полученных Альмой, было прощальным.

— Но я видела Ичимеи в больнице!

— Ты видела то, что хотела видеть, Ирина.

— Нет, Сет. Я уверена, это был он. Вот что там случилось: Альма так сильно любила Ичимеи, что смогла призвать его к себе.

8 января 2010 года

Как все-таки изобильна и взбалмошна наша вселенная, Альма! Все крутится и крутится! Неизменно в ней только то, что все меняется. Это чудо, которое мы можем оценить лишь из состояния покоя. В моей жизни наступил очень интересный этап. Душа моя с изумлением наблюдает за переменами в моем теле, но созерцание это происходит не из какой-то отдаленной точки, а изнутри. В этом процессе душа и тело участвуют вместе. Вчера ты говорила, что тоскуешь по юношеской иллюзии бессмертия. А я — нет. Я наслаждаюсь своим бытием зрелого мужчины — чтобы не говорить «старого». Если мне суждено умереть через три дня, что сумел бы я сделать за этот срок? Ничего! Освободился бы от всего, кроме любви.

Мы часто говорили, что наша любовь — это судьба, мы любили друг друга в прошлой жизни, наши встречи продолжатся и в будущем. Или, быть может, не существует ни прошлого, ни будущего и все происходит одновременно в бесконечных измерениях вселенной. В таком случае мы постоянно вместе, навсегда.

Быть живым — это потрясающе. Нам все еще по шестнадцать лет, моя Альма.

Ичи