Японский тиран. Новый взгляд на японского полководца Ода Нобунага

Коса боялся сдачи крепостей Нода и Фукусима, так как считал, что следом настанет черед и Одзака, поэтому-то он и объявил войну Нобунага. Кроме того, у Коса с Нобунага имелись давние счеты: в 1568 году последний обложил Хонгандзи налогом в 5000 канмон. Под влиянием наставника, по всей Центральной Японии сторонники Истинной Школы Чистой Земли, так называемые Икко икки, выступили против Нобунага. Перед этим Коса вступил в союз с Асакура и Адзай, которые, действуя одновременно, должны были напасть на Нобунага с тыла[137]. 22 октября 1570 года Нобунага узнал, что войска Асакура и Адзай движутся в южном направлении. Эта новость не оставляла ему выбора, он был вынужден закончить военную кампанию в области Одзака и максимально быстро отступить к Киото. К этому времени наступающие силы Асакура и Адзай уже убили младшего брата Нобунага — Ода Нобухару (1545?-1570) в замке Усаяма, сожгли деревни Дайго и Ямасика и собирались войти в Киото. Вернувшись из Одзака, 23 октября Нобунага выступил из Киото против объединенных армий Этидзэн и северной Оми. Однако войска из Этидзэн и северной Оми решили избежать решающего сражения и вернулись в лагерь на горе Хиэй к северу от Киото, где находился известнейший храмовый комплекс Энрякудзи. Несмотря на предупреждение Нобунага, монахи Энрякудзи присоединились к Асакура и Адзай, вызвав тем самым страшный гнев Нобунага, за что им пришлось дорого заплатить на будущий год. В результате сложилась патовая ситуация: Нобунага ожидал у подножия горы Хиэй, а Асакура и Азай не хотели спускаться и вступать в сражение. Положение в области Одзака также стабилизировалось, поскольку триумвиры Миёси не могли сломать линию обороны Нобунага в Сэтцу (состоявшую из замков Итами, Ибараки, Такацуки и Катано)[138].

Наконец, в начале января 1571 года сёгун Ёсиаки и представители императорского двора вмешались, чтобы провести переговоры о заключении мира между Нобунага с одной стороны и альянса Асакура — Адзай — Энрякудзи — с другой. Наступила зима, поставившая под угрозу пути снабжения войск Асакура и Азай. Немало воинов с обеих сторон погибло от холода, страдал от холодов и сам Киото. 1 декабря 1570 года Луис Фройс сообщал из Киото, что всеобщее беспокойство о том, кто же победит в этом противостоянии, в течение месяца преобразовалось «в подобие ожидания Божьего Суда»[139].

Войска Нобунага тоже устали от бесконечных сражений, вследствие чего он все более склонялся к тому, чтобы побыстрее завершить этот беспокойный год, принесший огромные потери. И хотя сейчас невозможно определить, какая из сторон инициировала переговоры, можно с уверенностью сказать, что обе с готовностью приняли решение императорского двора о перемирии. После обмена клятвами под наблюдением сёгуна Ёсиаки Нобунага отступил в Гифу 9 января 1571 года. Днем позже спустились с горы Хиэй войска Асакура и Адзай[140].

Необходимо отметить, что еще в конце 1570 года сёгун Ёсиаки по-прежнему играл важную политическую роль, раз он участвовал в переговорах о заключении перемирия противоборствующими сторонами, хотя бы и с помощью императорского двора. Кроме того, Ёсиаки имел еще достаточно власти, раз он мог потребовать от Нобунага гарантий неприкосновенности храмового комплекса Энрякудзи на горе Хиэй[141]. Однако, в скором будущем Ёсиаки утратит независимость и перейдет на сторону врагов Нобунага.

Гнев Нобунага

Зимой 1570/1571 года Нобунага покинул храмовый комплекс Энрякудзи. По свидетельству «Синтё-ко ки», он сделал это потому, что «хотел приспособиться ко времени и обстоятельствам»[142]. В тот момент шансы определенно были не на стороне Нобунага, и, по настоянию сёгуна, он временно удалился от дел. Однако уже в конце сентября 1571 года Нобунага представилась возможность отомстить воинам-монахам Хиэйдзан. Потерпев в июне этого года унизительное поражение от Икко в дельте Нагасима (провинция Исэ), Нобунага, начав в середине сентября военную кампанию в северной Оми, всеми силами стремился повернуть ход событий в свою пользу. После нескольких стычек с войсками Адзай Нагамаса Нобунага направился к Киото и подошел к горе Хиэй 29 сентября. На следующий день воины Нобунага атаковали храмовый комплекс, разрушили его и сожгли.

Разрушение Энрякудзи является, видимо, одним из наиболее известных и печально знаменитых деяний Нобунага. Одно это уже заставляет нас рассмотреть его более подробно. Иезуит Луис Фройс, бывший свидетелем произошедшего и встречавшийся с Нобунага в Киото всего за три дня до того, составил следующее описание о событиях 30 сентября 1571 года, когда пепелище Энрякудзи еще не остыло[143]: