Японский тиран. Новый взгляд на японского полководца Ода Нобунага

Нередко проходили в замке Адзути и однодневные турниры по сумо. Так, в течение семи месяцев 1578 года Нобунага устроил как минимум три больших соревнования. На второй турнир, назначенный на 16 сентября, в Адзути прибыли не менее 12 500 борцов из Оми, Киото и его окрестностей. Они соревновались с восьми утра до шести вечера, по-видимому, на выбывание. Некоторые вассалы Нобунага выставили своих борцов. Их разделили на две лиги, первую и вторую, где они должны были сражаться, в том числе, и с борцами самого Нобунага. Участники второй лиги получали награду, если побеждали пятерых соперников. Участники первой лиги должны были одержать победу в трех поединках подряд. Ближе к вечеру, когда официальные соревнования закончились, Нобунага приказал своим вассалам бороться друг с другом. Апофеозом дня стал поединок между Нагата Кагэхиро и Ацудзи Садахиро, уроженцами провинции Оми и бывшими вассалами врагов Нобунага. И хотя Ацудзи «слыл человеком умелым и крепким, чью силу признавали все», победу одержал Нагата, оказавшийся «быть может, удачливее, а может, и сильнее». Наградами победителям стали вещи, принесшие им славу «по всем городам и деревням». Четырнадцать борцов «получили по длинному и короткому мечу с украшенными золотом ножнами, церемониальное облачение, сто коку (риса) из поместий его светлости и даже резиденцию [в Адзути]»[306].

В последние полтора года жизни Нобунага все реже лично возглавлял свои армии в походе и посвящал все больше времени приятному времяпрепровождению в Адзути. Примечательно, что дорожки для верховой езды были сделаны лишь в начале 1581 года.

На протяжении этого года в замке неоднократно устраивались театральные представления. В честь нового года на специальном помосте была устроена церемония сагитё, которая традиционно сопровождалась сожжением «гадательных книг», привязанных к бамбуковым шестам. У Нобунага церемония получилась более изысканной. Сначала величаво прошествовали всадники. Они устроили фейерверки и помчались галопом по улицам города Адзути. За представлением наблюдало большое количество людей, которые «изумлялись, глядя на происходящее»[307]. Шесть месяцев спустя Нобунага устроил в Адзути грандиозный световой спектакль в честь японского праздника Бон. По иронии судьбы, принимая во внимание буддийское происхождение праздника, в его эпицентре оказалась иезуитская миссия.

Описание праздника Бон в Адзути в 1581 году встречается и в японских, и в западных источниках. «Синтё-ко ки» сообщает о нем кратко: «В пятнадцатый день седьмого месяца его светлость повелели зажечь множество фонарей на главной башне Адзути и в храме Сокэндзи, а воины гвардии находились на новой дороге и в лодках, каждый из них держал факел. Подножие горы и вода горели огнем, это зрелище привлекло огромные толпы зрителей»[308]. А Фройс, лично наблюдавший за происходящим, дает более подробное описание[309]:

Обычно происходило так, что все вассалы зажигали факелы и фонари перед своими домами, и только замок самого Нобунага оставался неосвещенным. В этот год, однако, все пошло по-другому. Он приказал, чтобы ни один из вассалов не ставил фонари перед своим домом; только Нобунага украсил балкон седьмого яруса башни большим количеством дорогих изящных разноцветных фонарей. Поскольку башня была очень высокой, горевшие на ее верхушке фонари смотрелись необычайно красиво. Большое количество людей с более чем 2000 факелами Нобунага поставил на дороге (которая начиналась от фасада нашего дома и шла к подножию горы)… Все это продолжалось некоторые время, и, пока отцы, братья и дети семинарии смотрели из окон на пылающие огни, к нашему дому пришел Нобунага. Инспектор и другие отцы вышли из дома, чтобы выразить свое почтение Нобунага, что, как они знали, должно было порадовать его. Он постоял рядом с ними достаточно долго и спрашивал о том, видели ли они праздник и что они думают о нем.