Японцы «на рубежах»

Ответить на это однозначно вряд ли возможно, так как процессы, происходящие в обществе, влияющие на характер сложившихся в нем человеческих отношений, на психику людей, чрезвычайно сложны и противоречивы. Но все же некоторые причины неудовлетворения, разочарования молодежи определить можно. Ведь молодость— это тот период жизни человека, который связан сначала с домом, семьей, родителями, затем — со школой, товарищами, учителями и, наконец, с профессиональной подготовкой к взрослой жизни и, следовательно, с такими вопросами, как возможность получить образование и работу. Попробуем же проследить некоторые явления, которые в последние годы сопутствуют молодому японцу на этих ранних этапах его становления.

Рождение ребенка в японской семье окончательно закрепляет женщину в положении домохозяйки. Пока ребенок в колыбели, мать неотступно при нем. Когда он уже может сидеть, мать прикрепляет его ремнями к спине и повсюду таскает с собой. В магазинах, в уличных шествиях, на экскурсиях — повсюду, на каждом шагу можно видеть женщин с перетянутой крест-накрест грудью, с ребенком за спиной. После родов японка в прямом смысле слова «несет свой крест». Первые слова, услышанные и произнесенные ребенком, связаны с матерью, первые шаги он делает с ее помощью, от нее получает первые наставления, советы.

В городах японские дети дошкольного возраста нередко посещают детские сады. Что же касается обычного японского детского сада, то это скорее детская площадка, куда родители приводят малышей на короткое время. В детском саду ребят не кормят. Родители снабжают их завтраком «о-бэнто». Помимо домашнего «о-бэнто», нередко напоминающего обычный школьный завтрак, в Японии широко распространены готовые «о-бэнто», которые продаются в людных местах — на вокзалах, в поездах, на стадионах, в парках. Обычно это небольшая запечатанная деревянная коробочка, внутри которой палочки для еды «хаси» одноразового употребления, бумажная салфетка, вареный рис, кусочек рыбы и приправа.

Примечательно, что уже в японских детских садах стремятся воспитывать у детей чувство своеобразного коллективизма. Это проявляется даже в мелочах: ребятишек дошкольного возраста нередко одевают одинаково — желтые панамки, белые гетры, одинаковые штанишки и юбочки, через плечо яркие сумочки и термосы с горячим чаем. Не с этой ли безобидной унификации начинается воспитание того, что сами японцы определяют как «групповая психология», которая нередко приводит к внутренней зависимости, скованности личности.

Вместе с тем бросается в глаза большая самостоятельность, которая буквально с первых - шагов предоставляется японским ребятам в семье. Один известный американский педагог уверял, что в японском воспитании «нет никакой методы, кроме одной — расчета на авось», однако думается, что «метода» у японцев все же есть и заключается она в стремлении подготовить ребенка к суровым, порою жестоким законам жизни: к японской природе с ее тайфунами, цунами и землетрясениями; к законам высокоразвитого капиталистического общества с его жесточайшей конкуренцией, с бешеным темпом производства и жизни, к самому по себе японскому обществу, которое по традиции требует от человека сдержанности в проявлении чувств, большой выдержки, умения нивелироваться, стушеваться.

С детства японцам прививается знание национальных обычаев и истории страны.- Самые первые впечатления связаны для японского ребенка с нарядным кимоно, которое представляется ему самой удобной и красивой одеждой. Недаром кимоно — непременный атрибут любого праздника. Японские дети с раннего возраста традиционно совершают экскурсии по местам исторических событий, знакомятся с памятниками старины, присутствуют на красочных национальных праздниках, которые сопровождаются конными состязаниями, видят всадников и коней в специальных убранствах, не меняющихся уже много сотен лет. Прошлое наравне с современностью входит в сознание детей.

Узкие улочки древнего города, пустынные горные тропы, где на мирного путника нередко нападала разбойничья шайка, таинственный средневековый лес, где прятались знаменитые «семь самураев» Акира Куросавы — защитники обездоленных, борцы за справедливость,— все это ничуть не к!енее знакомо японскому мальчику, чем космический корабль, спутники, сверхскоростные поезда. Японская девочка, выбирая себе идеал женской красоты, наверняка колеблется между ультрамодной эстрадной певицей «касю» и нежным образом японской девушки прошлого.