Яркая Искра забытой любви (СИ)

— Просто их страх за нас, страх потерять, не успеть спасти, превыше своего хочу — не хочу. В такие моменты, демоны — расчетливые твари, руководствуются одним только «надо!» Было больно, да. Очень неожиданно и очень больно. Но знаешь, почему боль ушла?

— Алекс колдовал, — вспоминаю я.

— Не просто колдовал, — качает головой мать, — он отбирал твою боль себе. Он испытывал то, что было уготовано тебе, на своей собственной шкуре. И Кирилл так же. Ты представляешь, насколько сильны их чувства и порывы «защищать»?!

— А я его прогнала, — упавшим голосом, признаюсь маме, чуть не плача.

— Это мелочи, — успокаивает меня мать, берясь за планшет, одной рукой продолжая таскать бутерброды. — Алекс плевать хотел на твои капризы, так что придет обязательно. А мы сейчас займемся подготовкой наших обновленных тушек к встречи с любимыми мужчинами.

— Я не говорила, что люблю Алекса, набычилась, стесняясь своих собственных мыслей и чувств.

— А тебе и не надо, — усмехается мама, — Инесса, прости дорогая, но я не могу это пить, давай лучше чай, — просит она домработницу и снова поворачивается ко мне. — Ты можешь ничего не говорить, дорогая, Алекс сам все поймет. Даже я вижу твои чувства на дне тревожных глаз.

— Я просто волнуюсь, — отнекиваюсь, — и мне стыдно, что прогнала его. Он прощение просил, а я все заладила «уходи да уходи, видеть не хочу, предатель» Вот… теперь стыдно. И страшно, что обидится.

— Мымуа, — жуя, попыталась мне мама ответить, но потом вспомнила о приличиях и проглотила бутерброд, — демоны не умеют обижаться, Жасмина. Они могут разозлиться и убить. Но таить обиду и дуться точно не в их природе.

— Какой природе? — автоматически переспрашиваю, хотя уже предполагаю ответ.

— Дикой, доченька, и исключительно, звериной, — как-то предвкушающее улыбается мама. — А теперь двигайся ко мне, берись за еду и давай займемся гардеробом. Давно мы не тратили папочкины деньги на всякие глупости.

— Вот вы где? — Встревоженные женские голоса оторвали меня от размышлений. Леночка и еще одна женщина постарше, на пару стояли в дверном проеме и возмущенно на нас смотрели.

— Катенька, — улыбается мама, — я не сбежала. Но мне надоело лежать и смотреть в потолок! Давайте, дамы, присоединяйтесь к нам, — приглашает она за стол наших сиделок, — у нас тут девчачие посиделки намечаются с бутербродами, чаем и…

— И печеньками, — смеется Инесса, ставя на стол большую вазу домашнего печенья, с самыми разнообразными начинками. — Чай или кофе, девушки? — спрашивает домработница.

— ЧАЙ! — слишком поспешно и слишком громко отозвались те, и я сделала вывод, что с мастерством кофеварения демоницы девушки уже знакомы на личном опыте. И Лена и Катя смутились своему предательскому порыву. Но Инесса лишь рассмеялась, прекрасно осознавая свою криворукость в этом плане.

— Ладно, будет вам чай, — смеется она.

И мы действительно прекрасно проводили время. Много смеялись, разговаривали обо всяких женских глупостях, обсуждали мужчин и опять смеялись. Потом пришел курьер с заказанными вещами. Его Инесса поила чаем, пока мы перемеряли с мамой кучу вещей, как повседневных и необходимых, так и праздничных. Я была уже молодец, поэтому справлялась сама. Маме же помогали сиделки — у нее все еще наблюдалась мышечная слабость. Хотя и становилось легче, казалось, прямо на глазах.

Уже отпустив паренька с некоторыми не подошедшими нам вещами, мы снова громко хохотали, когда мама вспоминала какие-то смешные случаи из ее жизни, а потом из моего детства. Уже должны были прибыть девочки маникюрши — парикмахеры, когда вдруг задрожал пол под ногами, вздрогнул, кажется, весь дом. Меня даже слегка подкинуло в кресле, где я сидела. С кухни послышался шум бьющейся посуды, падающей на пол и встревоженный крик Инессы.

— Землетрясение, девочки! Надо уходить из дома!

Дом дрожал всё ощутимее. Где-то под нами, может на пару этажей ниже послышался взрыв, от которого по потолку и стенам пошли сильные трещины и посыпалась штукатурка.

— Быстрее, — торопились сиделки, пытаясь растормошить нас с мамой. Но мы замерли на пару секунд, смотря друг другу в глаза и понимая, что никакое это не Землетрясение.

— На улицу, быстрее!

— Нет, — очнулась я от шока, — нельзя выходить. Она выманивает нас. Бегом в мою комнату все! Живо! Это единственное безопасное место!

Я видела, как девочки успели почти занести в комнату маму, неуклюже двигающую плохо гнущимися ногами. Сама успела втолкнуть туда же Инессу. Но сделать шаг в спасительное убежище уже не успела. Грубая хватка сзади за волосы. И меня отшвыривает в другую сторону, где я встречаюсь со стеной, сползая по ней на пол.

Вижу, как комната за спиной, напавшей на меня женщины, консервируется, не позволяя никому выйти. Кажется, Алекс превзошел сам себя, с охранными заклинаниями. Комната, оказалась умной. И сама реагирует на опасность извне, пряча своих подопечных. Проблема только, что я не успела туда попасть. И сейчас смотрела в глаза красивой рыжеволосой женщины и видела в них только слепую ярость и ненависть.