Яркий закат Речи Посполитой: Ян Собеский, Август Сильный, Станислав Лещинский

В своем сочинении «Тайная история правления Яна Собеского…» французский дипломат и мемуарист Франсуа Далерак указывает на непомерные амбиции Кара Мустафы, стремившегося затмить славу самого Сулеймана Великолепного. «Несколько турок проинформировали меня, – писал Далерак, – что Кара Мустафа-паша намеревается стать противником Людовика Великого, завоевать Германию и Францию и самому стать императором французов. Его мысли были известны в Диване и в армии. Такой широкий проект требовал исключительных приготовлений, которыми визирь занимался семь или восемь лет с исключительным упорством, потратив огромные суммы на амуницию, экипировку армии и артиллерию»[61]. Были приведены в порядок дороги и мосты, ведущие к австрийским владениям и к базам снабжения турецких войск, куда свозились со всей Османской империи оружие, воинское снаряжение и пушки. Мехмед IV приказал своему визирю войти в северо-восточную часть Венгрии и осадить замки Дьер и Комаром. 6 августа того же года Османская империя объявила Габсбургам войну.

Секретные переговоры между Яном Собеским и императором Леопольдом тоже проходили осенью 1682 года. Король вместе с ближайшим окружением встречался с послом императора Гансом Зиеровски в своем поместье в Яворове. Леопольд просил направить польско-литовскую армию в Подолье и Молдавию и, если Вену атакуют турки, защитить ее. Ян III обещал собрать большие силы, но потребовал брака своего сына Якуба с принцессой Австрийского дома, а также верховного командования над союзными войсками. В силу сложившихся обстоятельств соглашение было достигнуто довольно быстро. Леопольд согласился послать 60 тысяч солдат в венгерские земли и субсидировать польского короля, который обязался мобилизовать 40-тысячную армию. Но этот договор не имел силы без одобрения сейма, а, как известно, французский король, армия которого в 1681 году заняла Страсбург, тратил немалые суммы для подкупа ряда магнатов за поддержку его интересов. Имелись опасения, что французское золото разрушит намечавшийся союз, и ситуация станет критической. Поэтому папа Иннокентий XI отправил в Варшаву своего нунция Паллавичини провести агитацию в целях защиты христианского мира[62].

Чтобы заключить договор с Империей, сначала нужно было нейтрализовать оппозицию сторонников Франции. Душой оппозиции являлся подскарбий великий коронный в 1668–1683 годах Ян Анджей Морштын, известный поэт-лирик польского барокко и политик, занимавший на протяжении своей карьеры ряд значимых постов. Уже в 1774 году Морштын просил Людовика XIV предоставить ему французское подданство, а спустя четыре года получил его. Морштын получал пенсию от Версаля и являлся секретарем короля Людовика, еще проживая в Польше.

Планируя сорвать заседания сейма с целью не допустить присоединения к союзу против Османской империи, оппоненты Яна Собеского развернули пропагандистскую кампанию против Габсбургов. В одной из брошюр отмечалось: «Никогда мы не хотели принцев австрийской крови иметь своими королями, а сейчас должны браться за оружие, чтобы оставить под их ярмом братьев наших в Венгрии, Моравии, Хорватии? Пусть турки расширят свое владычество до Дуная – почему это должно нас волновать? Когда два года назад император видел, что буря обрушится на нас, разве пришел он нам на помощь?»[63]В последних словах было много горькой правды, но им противостояли слова Яна III: «Лучше на чужой земле, за чужой хлеб и вместе со всеми силами Империи, не только силами одного императора воевать, чем одним бороться за свой хлеб, когда нас даже наши друзья и соседи оставят, если мы им в таком случае не дадим быстрой подмоги»[64].

Депутаты собрались в Варшаве в январе 1683 года. До этого Собескому удалось перехватить переписку Морштына с Версалем. Король решил расправиться с оппонентами на сейме, заранее лишив их возможности сорвать заседания. Он запретил варшавским торговцам и ростовщикам давать взаймы французскому послу, зная, что тот не имеет при себе столько наличных средств, чтобы подкупить даже одного депутата сейма. Затем Ян велел зачитать на сейме письма Морштына и обвинил его в использовании государственной казны в личных целях. Возмущенные депутаты назвали поэта изменником, а члены французской фракции из опасения предстать перед судом публично заявили о своей лояльности королю. Собеский великодушно простил им их вину и даже попытался перетянуть некоторых магнатов на свою сторону. Морштын же должен был предстать перед судом, и хотя поэт поклялся, что не уедет за границу, ему все же удалось до окончания суда эмигрировать во Францию. Там он и скончался в 1693 году[65].