Яркий закат Речи Посполитой: Ян Собеский, Август Сильный, Станислав Лещинский

Разрыв с Версалем был ускорен дипломатией Людовика XIV, который рассматривал польского союзника как пешку в вековой борьбе французских королей с Габсбургами. К тому же Король-Солнце не спешил признать право на наследование престола за старшим сыном Яна и Марысеньки, которую к тому же раздражало, что ее французские родственники не получили при дворе в Версале ранга принцев. Параллельно Ян налаживал отношения с прогабсбургской фракцией и строил планы сближения с Веной. В 1682 году он назначил на должность великого гетмана коронного одного из главных оппозиционных лидеров – Станислава Яна Яблоновского, оценив еще и его талант полководца. Это не означало исчезновения сильной оппозиции Собескому, но уменьшило количество его противников, вследствие чего он мог более успешно маневрировать в своей политике[58].

Битва под Веной и крах надежд

«То, что люди называют Империей, – это не всемирная борьба и бесконечная война. Единственная радость Мира в мире. Увы, побеждают только отшельники!»[59]Эти слова самого знаменитого турецкого султана Сулеймана Великолепного (1494–1566) стали грозным предупреждением для потомков. Но те к нему не прислушались.

Во второй половине XVII века Османская империя переживала своего рода «турецкий Ренессанс», достигнув в 1670-е годы невероятного могущества: власть султанов простиралась от Гибралтара на западе до Ирана и Индии на востоке, от Эфиопии и Йемена на юге до Днепра на севере. При этом на фоне блеска двора султана уже проявлялись признаки будущего упадка, которые превратят Турцию в XIX веке в «больного человека Европы»: кризис военно-ленной системы, дефицит казны, упадок сельского хозяйства и ремесел, ослабление армии, запоздало реагировавшей на новшества «Военной революции», массовая коррупция и вымогательство чиновников. Проблемы традиционно разрешались войной.

Уже с середины XVII века в политике Стамбула возросли агрессивные тенденции. После нескольких лет анархии и внутреннего распада во времена Ибрагима I (1640–1648) при султанше Турхан, управлявшей государством от имени малолетнего Мехмеда IV (1648–1687), наступил период стабилизации центральной власти. В 1656 году Турхан назначила на пост великого визиря 75-летнего албанца Мехмед-пашу Кепрюлю, человека простого происхождения, но умного, энергичного и опытного, положившего начало целой династии визирей из своего рода. При этом она приняла его условия, заключавшиеся в следующем: решения великого визиря не должны пересматриваться; он может самостоятельно назначать, поощрять и снимать с должности чиновников и без совета султана принимать решения по жалобам; никто во дворце не должен вмешиваться в государственные дела. В результате за пять лет пребывания у власти Мехмед-паша провел успешные морские и сухопутные сражения у Крита и Чанаккале против Венецианской республики, присоединил острова Лемнос и Тенедос к Османской империи, подавил ряд бунтов в регионах империи, взял под свой контроль военных и политических деятелей и приостановил традицию покупки должностей. Его сын Фазыл Ахмед-паша (1661–1676) успешно завершил Четвертую австро-турецкую войну, завоевал Кандийе на Крите, эффективно воевал с Речью Посполитой за власть над Правобережной Украиной, попытался устранить дефицит бюджета и достиг внутреннего спокойствия в государстве.

За время правления первых визирей из рода Кепрюлю в Османской империи был наведен порядок и положено начало новой экспансии в Центральной Европе. Ныне Стамбул вынашивал планы расширения на Запад и оказывал военную поддержку венграм и некатолическим религиозным меньшинствам, жившим в занятой Габсбургами части Венгрии.

В 1681 году протестанты и другие противники Габсбургов объединились с турками, которые признали предводителя восставших Имре Текея королем Верхней Венгрии, ранее отвоеванной им у Вены. В 1681–1682 годах столкновения между силами Текея и императора Леопольда I резко участились. Поводом к войне послужило вторжение имперских войск в центральную часть Венгрии. Зимой 1682 года к Эдирне стали стягиваться значительные военные силы со всех концов Османской империи. Непосредственную подготовку большого похода на Запад султан Мехмед IV начал осенью того же года, переведя свой двор в этот город.

Перед походом Мехмед IV наставлял великого визиря Кара Мустафу-пашу (1676–1683): «Возьми всю Венгрию. Это маленькая страна, неспособная к самоуправлению. Но не старайся захватить Вену. Потому что, если ты сделаешь это, мы разбудим спящего дракона». Но Кара Мустафа убежденно ответил: «С тех пор, как Вы заняли трон в 1648 году, Вы видели, как моя фамилия – Кепрюлю – брала Крит и успешно воевала в Трансильвании и Польше. Я лично водил Ваши армии в сердце Московии, а сейчас настало время захватить “Золотое яблоко”. В мире должна существовать одна империя, одна вера и один правитель. И судьба выбрала Вас, чтобы достичь этого». Казалось, султану понравился такой ответ, и он сказал «Иншалла» («Дай Аллах!»)[60].