Ярость

Девочка открыла глазки и села, отодвинув котенка. Тот вцепился коготками в одеяло, и оно само соскользнуло вправо. Елена опять закричала.

— Маргарет, слезай с кровати! Открой окно! Живо!

На сонном личике четырехлетней девочки было удивление, но никак не страх. Она встала и неуверенно пошла к окну. Елена стояла, стиснув зубы.

— Молодец, хорошая девочка. Теперь скажи: «Входи!» Быстренько скажи!

— Входи! — послушно повторила Маргарет, моргая и отходя назад.

Котенок выскочил, как только Елена шагнула внутрь комнаты. Она попыталась ухватить беглеца, но не успела. Снежок выпрыгнул в окно, грациозно и легко соскользнул по веткам клена на снег и исчез.

Детская ручка дергала Елену за свитер.

— Ты вернулась! — Маргарет обнимала Еленины ноги. — Я так по тебе скучала!

— А уж я-то как по тебе скучала, — начала Елена, но потом застыла, услышав голос тети Джудит, доносившийся сверху.

— Маргарет, ты не спишь? Что там у тебя происходит?

У Елены было несколько секунд, чтобы принять решение.

— Не говори ей, что я здесь, — прошептала она, опускаясь на колени. — Это секрет, понимаешь? Скажи, что ты просто выпустила кису на улицу, но не говори, что я здесь.

На большее времени не было, оставалось только нырнуть под кровать и молиться.

— Маргарет! Ты почему не в кровати? Давай ложись! — произнес голос тети Джудит. Послышалась возня с покрывалами, кровать прогнулась под весом ребенка. — У тебя ладони холоднющие. Что ты делала у окна?

— Я его открыла, чтобы Снежок мог выйти, — спокойно сказала Маргарет.

Елена с облегчением вздохнула.

— А теперь весь пол в снегу. Никогда больше так не делай, хорошо?

Послышалась возня, потом звук удаляющихся шагов, и дверь захлопнулась. Елена выползла наружу.

— Умница девочка, — прошептала она, когда Маргарет села на постели. — Я тобой горжусь. А завтра ты скажешь тете Джудит, что ты хочешь отдать свою кису, потому что она тебя напугала. Я знаю, что ты не хочешь, — она положила руку ребенку на плечо, чтобы успокоить зарождающийся плач, — но так надо. Киса на тебя нападет, если ее не отдать. Ты же не хочешь, чтобы она на тебя напала?

— Нет, — призналась Маргарет, но голубые глаза уже были на мокром месте, — но…

— И еще ты ведь не хочешь, чтобы киса напала на тетю Джудит? Скажи тете Джудит, что ты не хочешь заводить ни котенка, ни щенка, ни даже птичку до тех пор… ну, некоторое время. И не говори ей, что это я тебе сказала: это наш секрет. Скажи ей, что боишься из-за того, что произошло с собаками у церкви.

Елена подумала, что уж лучше пусть ребенку снятся кошмары, чем кошмар разыграется в этой спальне.

Маргарет грустно выпятила губку.

— Хорошо.

— Прости, милая, — Елена присела рядом и обняла ее, — но так действительно надо.

— Ты холодная, — сказала Маргарет, а потом, заглянув в лицо Елены, добавила: — Ты ангел, да?

— Ну… не совсем, — «как раз совсем наоборот», про себя подумала Елена.

— Тетя Джудит сказала, что ты ушла, чтобы быть с мамочкой и папочкой. Ты их видела?

— Я… Маргарет, это трудно объяснить. Я не ангел, но я все равно буду твоим ангелом-хранителем, хорошо? Я буду следить за тобой, даже если ты не будешь меня видеть, хорошо?

— Хорошо, — Маргарет играла с ее пальцами. — А ты не можешь больше здесь жить?

Елена оглянула бело-розовую спальню, плюшевые игрушки на полках, маленький столик и качающуюся лошадку, с которой когда-то играла сама.

— Нет, не могу, — мягко сказала она.

— Когда мне сказали, что ты ушла к маме и папе, я сказала, что тоже хочу!

Елена крепко зажмурила глаза.

— Девочка моя. Тебе еще не время. Тетя Джудит тебя очень любит, ей будет очень одиноко без тебя.

Маргарет кивнула, но веки у нее подрагивали. Пока Елена укладывала ее и поправляла покрывала, она задала еще один вопрос:

— А разве ты меня не любишь?

— Конечно, люблю. Я тебя очень люблю — я даже не представляла раньше, насколько. Но я справлюсь, а вот тете Джудит ты очень нужна. И…

Елене пришлось сделать глубокий вдох, а когда она опустила взгляд, глазки Маргарет были закрыты, и она ровно и глубоко дышала. Девочка заснула.

***

Дура, дура, думала про себя Елена, шлепая по снегу на другую сторону Кленовой улицы. Она проворонила шанс спросить у Маргарет, был ли у них Роберт. А сейчас было слишком поздно.

Роберт. Глаза вдруг сузились. Тогда Роберт стоял у церкви, и собаки взбесились. Сегодня так же взбесился котенок Маргарет — почти сразу после того, как от стоянки отъехала машина Роберта.

Роберту за многое придется ответить, подумала она.

Ее мысли растекались, ее одолевала грусть. Душой она все еще была в теплом, светлом доме, из которого только что ушла, чтобы никогда больше его не увидеть. Все ее вещи, украшения, безделушки — что с ними сделает тетя Джудит? Она подумала, что ей больше ничего не принадлежит. Как бомжу.

— Елена?

Елена с облегчением узнала мысленный голос того, кто стоял в тени в конце улицы. Она поспешила к Стефану, тот вытащил руки из карманов и взял ее ладони в свои, чтобы согреть.

— Мередит мне рассказала, куда ты пошла.

— Я пошла домой.

Это было все, что она могла сказать, но, прижавшись к нему, она поняла, что он все правильно воспринял.