Ярость

Сойер шел и размышлял о том, что все, что он скажет Нете при встрече, он скажет и Альперу, если тот будет слушать. И что бы ни ответила Нете, ее услышит и Альпер. Так что они не смогут договориться без участия Альпера в этой сделке. Все это, конечно, будет в том случае, если Альпер позволит ему жить. Ведь он будет в ярости, когда придет в себя и обнаружит, что в камере нет Сойера, и у него нет Огненной Птицы. Но это был неизбежный риск. Сойер мог только ждать и надеяться на лучшее.

Уже минут пятнадцать сигналы от Нете приходили довольно устойчиво, и Сойер шел быстро, пытаясь приблизиться к ней настолько близко, что он сможет увидеть ее и не блуждать по улицам, повинуясь гудению в капюшоне.

Конец путешествия оказался внезапным.

Сигнал был четким и ясным. Сойер повернул за угол и остановился так резко, что даже поскользнулся на мокрой мостовой. Он прижался к стене в какой-то нише и выглянул из нее, ругая про себя Нете. Перед ним высилась каменная стена, в которой были проделаны ворота. Ворота были сильно укреплены, и в настоящий момент закрыты. Это — конец города, и Сойер понял, что этот город опасается нападения.

Ворота были высокие, с огромными железными дверьми. На стене охранники-Хом вглядывались вдаль, в направлении невидимой опасности. Другие охранники, тоже Хом, одетые в окованные железом туники, охраняли ворота. У них в руках были какие-то трубки, видимо, оружие.

Один из Изверов, возвышаясь, как божество, над низкорослыми Хомами, что-то презрительно говорил Хому-офицеру. Ворота по всей видимости тщательно охранялись, и беспокойство Сойера усилилось. Ведь сигнал в его ушах излучался четко и ясно. И он явно шел из тьмы за воротами.

Может, Изверы тоже ждут Нете? Может, ему сейчас следует выйти и отдать Огненную Птицу этому полубожеству? Или же он должен подчиняться зову Нете и пробираться к ней? Он долго размышлял над этой альтернативой. Если он сейчас сдастся, то окажется во власти неизвестности. Реакцию же Нете он мог до некоторой степени предсказать. Поэтому он осторожно пошел по аллее. Ему нужно было найти брешь в стене, или хотя бы лазейку.

В конце концов он нашел возможность перелезть через стену, и бесшумно спрыгнул на сырую траву. Он огляделся, но увидел только деревья, а в просветах между ними линию горизонта, расплывающуюся в потоках дождя.

Где-то под деревьями вспыхнул тоненький лучик света и исчез.

— Я здесь, — нетерпеливо сказала Нете. — Иди. Иди ко мне. Быстро. Иди ко мне, и все будет в порядке.

Сойер осторожно пошел на свет. Под ногами скользила мокрая трава. Плащ его был непромокаемым, но дождь бил его по лицу, а ветер прижимал полы плаща к мокрым ногам. Он с трудом различил бледное пятно лица под деревьями. Между ветками он заметил яркое свечение, как будто там было огромное озеро, отражавшее от своей поверхности свет небес.

Когда он прошел футов двадцать, раздался голос Нете:

— Стой, — и он остановился.

Послышался смех Нете, мягкий, торжествующий.

— Хорошо, — сказала она. — Иди.

Было что-то в ее смехе, в тоне, каким она позвала его, что заставило Сойера насторожиться. Он пошел вперед, но медленно, осторожно. Он весь напрягся, все нервы натянулись, предчувствуя какую-то опасность, хотя он не мог распознать ее. Он шел к деревьям, и внезапно поймал себя на том, что считает шаги.

Он насчитал семь шагов, идя по мокрой траве, а восьмой шаг пришелся в пустоту, и он рухнул в ничто. Где-то над ним раздался торжествующий смех и послышались торопливые шаги: это Нете спешила к месту падения.

Очень отчетливо, с одного взгляда, Сойер увидел то, что находится под ним. Он успел разглядеть все до мельчайших подробностей.

Светящаяся область за деревьями вовсе не была озером или океаном. Это была пустота. Высокие деревья окаймляли край твердой земли на внешней оболочке этого загадочного мира, где стоял город. Внизу, бесконечно далеко внизу, в бесконечно широком пространстве находилась другая планета. Молочные облака плавали в бледно-серебряном небе. Некоторые из них, видимо, были грозовыми, так как имели зловеще-черный цвет.

Сойер рухнул в какую-то трещину в планете. Нете устроила ему ловушку, подозвав к себе, заставляя его идти. Все было рассчитано точно. Сойер должен был упасть вниз и спасения не было.

Он летел вниз бесконечно долго. Затем что-то хлестнуло его по лицу, и он ухватился обеими руками за то, что показалось ему какой-то сетью.

Падение резко прекратилось. Рывок был настолько сильным, что он чуть было не сломал себе позвоночник. Далеко внизу загадочная планета раскачивалась под ним взад и вперед. Сойера стало тошнить, и он закрыл глаза, изо всех сил вцепившись в спасительную сеть, которая изредка дергалась. Это лопались нити под его тяжестью. Сойер с трудом заставил себя открыть глаза. То, за что он держался, было таким слабеньким и ненадежным, что даже поднимая ресницы, он боялся, что это движение заставит оборваться нити, которые его держали.