Ярость

А когда он оглянулся, то увидел, как к нему быстро приближаются две светлые точки. Нете настигала его. Сойер схватился за дерево и стал молить Провидение, чтобы оно вспомнило о нем. Ведь сейчас он находился буквально между адом и дьяволом. Нете отрезала ему путь к отступлению, и перед ним была бездна.

Нете заметила его силуэт на фоне серебряного неба и торжествующе захохотала. Музыкальный смех разнесся по долине.

— Твой последний шанс, — крикнула она ему. — Если ты скажешь мне, где Огненная Птица, скажешь до того, как я схвачу тебя, — я оставлю тебе жизнь.

Сойер взглянул вниз.

— Хорошо, — сказал он спокойно. — Остановись. Если ты хочешь говорить со мной, я услышу и оттуда. Но стой на месте, так как я скорее спрыгну вниз, чем позволю тебе убить меня.

Нете рассмеялась, правда, уже не так уверенно. Она замедлила шаг, но продолжала идти. Сойер нагнулся над бездной. Камни из-под его ног полетели вниз.

Нете остановилась.

— Осторожнее, Хом. Ты можешь упасть. Я…

— Я не Хом, — терпеливо повторил Сойер. — Мною ты не сможешь повелевать. Я знаю, куда упала Огненная Птица. Совсем не на этот остров.

Он посмотрел вниз и ему показалось, что он видит движение людей на острове под ним.

— Скажи мне, и я спасу твою жизнь, — предложила Нете, и сделала еще шаг вперед.

Сойер столкнул еще один камень, и Нете сразу остановилась.

— Должен предупредить тебя, что я действительно брошусь вниз, если ты подойдешь ко мне, — сказал Сойер. — Скажи, почему ты прыгнула именно на этот остров? Разве ты не знала, что он кишит дикарями?

— Я вовсе не предполагала прыгать на этот остров. Если бы ты не зацепился за корни, мы бы спрыгнули на другой остров и…

— Так вот в чем дело… — пробормотал Сойер. — Сбросить Альпера и убить его. Такова была твоя цель. А затем ты хотела ограбить мертвеца. Но ты не на того напала. Что ты предложишь мне, если я верну тебе Огненную Птицу?

— Смерть, если ты ее не вернешь! — выкрикнула Нете и продвинулась вперед на три шага. — Она у тебя?

Сойер спихнул еще один камень в пучину.

— Представь, что это я. Вместе с Огненной Птицей.

Она неожиданно остановилась.

— Нет, у меня ее нет, — продолжил он, — да ты и сама это знаешь. Ведь ты обыскала меня. Неужели ты думаешь, что если бы она была у меня, я оставался бы здесь? Я открыл бы Ворота и вернулся бы туда, откуда пришел.

— Идиот. Ты не смог бы открыть Ворота, — презрительно сказала Нете.

— Альпер ведь открыл, — напомнил ей Сойер.

— Он смог открыть Ворота потому, что я отперла замо́к, — бросила она. — Если бы замок не был отперт, то Огненная Птица ничего бы не смогла сделать, разве что вызвать настоящих Огненных Птиц.

— А что такое настоящие Огненные Птицы?

Она не успела ответить. Новый звук потряс воздух, и они оба посмотрели вверх. Несущиеся откуда-то тяжелые глубокие удары большого колокола, казалось, сотрясли остров до самого основания.

— Это колокол тревоги, — сказала Нете, повернувшись по направлению к источнику звука. Сейчас на Сойера смотрела ее маска, которая не выражала к нему никакого интереса. — Они заметили, что острова поднимаются.

Не успели затихнуть звуки первого колокола, как эстафету принял другой, более удаленный, а за ним третий. Сойер представил себе, что сейчас происходит возле ворот города и от всей души пожелал защитникам, чтобы их оружие в форме труб оказалось более эффективным в бою с дикарями, чем нож, который он вонзил в грудь одного из них.

— Они действительно неуязвимы? — спросил он у Нете, — я имею в виду дикарей.

— Селли? Да. Как и мы.

— Но ведь против вас есть оружие?

— Не у тебя, Хом. — Она рассмеялась и снова повернулась к Сойеру. Глаза ее горели злобой. — Все живое уязвимо. Но только Богиня имеет право обнажить оружие, которое может убить Извера. Не бойся. Селли тебе ничего не сделают. Неужели ты думаешь, что такая небольшая банда сможет устоять против Изверов?

Сойер взглянул на острова, которые плыли под ним. Возможно, маленький отряд дикарей ничего не сможет сделать с Нете. Но дикарей будет много. Он вглядывался в темноту бездны, которую сейчас прорезали отблески алого и бордового цвета.

Камни содрогались под его ногами, подчиняясь неумолимому ритму колоколов тревоги. Сойер вспомнил об Иерихонской трубе, звуки которой разрушали городские стены… Может быть, это было просто совпадение, но в его мозгу вдруг возник звук, давно знакомый, отделяющий его мозг от костей черепа…

«Альпер, — подумал он. — Проснулся. Колокол…» Это он разбудил его. Он поднялся, осмотрел пустую камеру, попытался вспомнить, что с ним произошло… — Сойер представил все это очень четко. — Вот он вспомнил обо мне. Вот его рука уже в кармане, пальцы нащупали кнопку управления»…

Сойер представил, как Альпер мечется по камере, бросается на стеклянные стены; лицо его темнеет от гнева… Но вот он нащупал в кармане листок бумаги. Сойер подумал, спасет ли его записка? Жизнь его была в кармане у Альпера. Альпер мог убить его простым нажатием пальца, словно они находились в одной комнате, и в руке Альпера был заряженный пистолет. Если ярость заставит палец Альпера нажать кнопку до того, как он осознает смысл записки…