Ярость Антея

Сейчас, когда боеприпасы танка подходят к концу, он открывает огонь реже. Но всякий раз снаряды пролетают в опасной близости от нас, а один даже чиркает по крыше кабины. Ольга при этом вскрикивает и чуть было не теряет управление, а я зажмуриваюсь, втягиваю голову в плечи и понимаю, что стал заикой. Последнее, к счастью, мне лишь мерещится с перепугу, поскольку когда я снова обретаю дар речи, никаких дефектов в ней вроде бы нет.

Между тем шеренга преследователей продолжает уверенно приближаться. Как, впрочем, приближается и наша очередная промежуточная цель – транспортная развязка. Улица Кирова пересекает идущую на север Каменскую магистраль поверху, так как последняя проложена по дну широкого лога. Задумка Кленовской и впрямь имеет шанс на успех. Высокая эстакада и крутые съезды с нее могут стать для разогнавшихся большегрузных автомобилей коварной ловушкой. Да, «лихачи» игнорируют ограничения, заложенные в искусственный интеллект их САФ. Но какая бы паранормальная хренотень не творилась в «Кальдере», основные законы физики здесь еще никто не отменял. Поэтому несущийся на полной скорости десятитонный тягач просто обязан перед вхождением в крутой поворот соблюдать правила безопасности. Наши же враги, судя по всему, становятся осторожными лишь после того, как пара-тройка их собратьев на собственном примере докажет, чем способна обернуться излишне фанатичная погоня за жертвой. Сыграть на этой вражеской слабости нам, что называется, сам Бог велел.

Уверен, что, продолжай он благоволить нам еще хотя бы минуту, все у нас получилось бы и через четверть часа мы со спутницей оказались бы в убежище ее клана Фантомов. Но фортуна отворачивается от нас, когда мы практически достигаем развязки. Ольга уже сбрасывает скорость, чтобы вписаться в серпантинный съезд с эстакады, а я с радостью отмечаю, что ошибся в прогнозах и преследователи не успевают нас настигнуть. Все складывается удачно до тех пор, пока треклятый «Микула» не выпускает очередной снаряд. Этот роковой выстрел и спутывает нам все карты, расклад которых казался поначалу таким выигрышным.

Летящая подобно метеору болванка ударяется о дорогу позади нас, но на сей раз промаха не случается. Снаряд отскакивает от хардолита и настигает-таки «Лендровер», поднырнув ему аккурат под брюхо. Выручающий при езде по колдобинам, сейчас высокий дорожный просвет джипа оказывает нам медвежью услугу. Возможно, угоди выстрел «Микулы» рикошетом в багажник, мы отделались бы лишь большой дыркой в корпусе, но в нашем случае все оборачивается гораздо катастрофичнее.

Болванка ударяет по заднему мосту, и тот переламывается пополам с легкостью вафельной палочки. Корму внедорожника подбрасывает вверх, и не будь мы с Ольгой пристегнуты ремнями безопасности, точно вылетели бы от такой встряски наружу через люк в крыше салона. Пару секунд джип катится только на двух передних колесах, а у нас перед глазами маячит серая поверхность хардолитового покрытия. Но когда он снова плюхается на все точки опоры, это, однако, не конец, а лишь начало его коротких предсмертных злоключений.

Удар о дорогу служит для поврежденного шасси рыдвана слишком суровой проверкой запаса прочности. Левое заднее колесо отлетает напрочь и, подпрыгивая словно мяч, катится к обочине. Правое удерживается на месте, но его заламывает вместе с осью так, что покрышку моментально раздирает в клочья, а диск скрежещет по хардолиту, высекая снопы искр. Оборванная дифференциальная коробка и обломок кардана вонзаются в дорожное покрытие, будто соха. От такого экстренного торможения еще не сбросивший скорость внедорожник стремительно разворачивается поперек дороги и заваливается на правый бок. А затем делает по инерции полный переворот и снова встает на колеса… Или, точнее говоря, ложится на брюхо. Передний мост, на который, помимо двигателя, приходится еще и нешуточный вес тарана, после такого кульбита также отлетает вместе с колесами и рулевыми тягами.

Нешуточная авария, в которую мы угодили, позволяет мне сделать еще одно историческое открытие. Крайне малоприятное: в середине двадцатого века на «Лендроверах» не было не только противоударных силовых коконов, но даже элементарных надувных подушек безопасности. Хвала Всевышнему, хоть ременные бандажи являются достаточно крепкими и не дают нам с Ольгой при кувыркании автомобиля болтаться по кабине, как говаривал мой дедушка, будто дерьмо в проруби. Мы остаемся в креслах, но мало нам при такой болтанке, разумеется, не кажется.

Больше всего не повезло Ольге. Она трескается лбом о рулевое колесо и теряет сознание, в то время как я отделываюсь лишь ушибленной коленкой и головокружением. Которое, к счастью, не переходит в обморок и позволяет вовремя оказать помощь подруге. Поспешно отстегнув оба ремня безопасности, я распахиваю пинком свою перекошенную дверцу, вываливаюсь из раздолбанного в хлам джипа и вытягиваю следом за собой Кленовскую. Она немного оклемалась, но движения ее еще вялые и без меня спутница из машины не выбралась бы.