Ярость Антея

Судя по доносящимся снаружи звукам, «лихачам» удается в итоге спуститься с эстакады. Но поскольку мы для них как в воду канули, программа нашего преследования в САФ грузовиков сбивается. Хотя сдаваться сразу, без поиска, они не намерены. Если, конечно, устроенные нашими врагами по Каменской магистрали кольцевые гонки можно назвать поисковыми работами. Тягачи и танк курсируют туда-сюда по небольшому участку трассы, заставляя нас вздрагивать всякий раз, когда их кавалькада проносится под эстакадой. Сколько продлится испытание наших нервов на прочность, знают лишь сами испытатели. Их топливные баки не бездонны, но, учитывая расстояние, какое каждый из «лихачей» мог пройти без дозаправки, они способны надолго задержать нас в нашем укрытии.

Обеспокоенный, я берусь было рассчитывать алгоритм циклического движения грузовиков, планируя предложить Ольге выгадать момент и слинять отсюда, пока у нас окончательно не затекли ноги и не лопнули мочевые пузыри. Но как только минуют короткие сумерки и наступает ночь, кошмар снаружи прекращается.

Мы приподнимаем люк и обращаемся в слух, стараясь уловить поблизости рычание двигателей или иные подозрительные шумы. Последние в звуковой палитре ночной «Кальдеры» наличествуют в избытке. На фоне далекого гула Обского водопада до нас постоянно доносятся то рокот обвала, то тяжелая поступь неприкаянного акромегала, то тревожный вой сирены какой-нибудь охранной сигнализации, то дребезжание по рельсам кибертрамвая, а также прочие отзвуки идущей в городе паранормальной жизнедеятельности. Но все это происходит где-то за пределами Каменского лога и не представляет для нас актуальной угрозы. На самой же магистрали царит относительное спокойствие. То самое спокойствие, что окружает человека в диких джунглях, когда никто не пытается его съесть.

Ночная тишина в равной степени и наш союзник, и враг. Шумным обитателям «Кальдеры», не знающим иной охоты, кроме травли, сложно подобраться к нам беззвучно. Однако мы тоже можем выдать себя в темноте одним неловким движением и устроить очередной переполох. Аккуратно отворив люк, Ольга, а вслед за ней я, выбираемся из тайника, вновь прислушиваемся и осматриваемся, после чего спутница молча указывает на склон, противоположный тому, по которому мы спустились в лог.

Куда подевались «лихачи», выясняется, едва мы взбираемся по откосу и заодно переходим границу Центрального района. Пять переживших погоню грузовиков и «Микула» оккупировали заправочную станцию у западного выезда с эстакады и съехались перед единственным функционирующим терминалом. Помнится, на автобазе тягачи тоже пополняли свои баки на собственной АЗС – стало быть, топливный кризис перед носителями Души Антея еще не стоит. Если бы не потерянный мной автомат с термиксовыми патронами, я мог бы создать сейчас такой кризис на отдельно взятой станции. Правда, для этого пришлось бы постараться, ведь ее резервуары находятся под землей. Нет, куда безопаснее просто удрать от врагов под покровом темноты, пока их банда занята делом и не подозревает о нашем близком присутствии.

Прокравшись под эстакадой на противоположную сторону улицы, мы проходим еще немного вдоль по склону и только потом рискуем покинуть лог и двинуться на северо-запад. Некогда оживленный центр встречает нас зловещей атмосферой пустынных улиц, завалами и… светящимися окнами! Вот только свет тот отнюдь не приветлив. Даже не познай я на личном опыте, что за напасть хозяйничает сегодня в городских зданиях, все равно при взгляде на россыпь огней сразу заподозрил бы неладное. Такое впечатление, что горожане вовсе не покинули город и теперь шастают по квартирам, словно призраки, без устали включая-выключая свет. В офисах административных зданий происходит аналогичное безобразие. Правда, есть и исключения. В некоторых домах горят не мерцая все до единого окна, отчего эти высотки походят на исполинские волшебные кристаллы. Или, наоборот, дом стоит полностью погруженным во мрак, и, если бы не огни соседей, эти мертвецы были бы вовсе не различимы в ночи.

Безумные реалии современного Новосибирска! Часть города лежит в руинах, но большинство уцелевших зданий сверкают, как новогодние гирлянды. Кое-где на неравномерно освещенных улицах мельтешит свет фар одиноких автомобилей. На севере, где-то возле парка Березовая Роща и обрушившегося недавно небоскреба «Красин-билдинг», полыхает оранжевое зарево. Возможно, там все еще догорают развалины этого грандиозного сооружения. Справа от нас, на площади Никитина, жизнерадостно сияет огнями театр «Глобус». Вращающаяся над ним голографическая афиша зазывает на просмотр рэп-комедии «Албанский филолог» – очередной антикризисный госзаказ, призванный отвлекать молодежь от суицидальных мыслей. Озвучивающий рекламу нарочито бодрый речитатив вносит свою лепту в окрестное светопреставление, на которое трудно смотреть и при этом не свихнуться самому. Уже через пять минут прогулки по ночной «Кальдере» я испытываю жгучее желание ущипнуть себя за нос, чтобы поскорее очнуться от этого блистающего радужного кошмара.