Ярость драконов

– Мужчины, его братья по оружию, приходили. Но он больше не говорил ни с ними, ни с кем-либо еще. И не ходил навестить Малого Вельможу, который выжил после того, как его поразило драконье пламя.

– Как Малый Вельможа?

– Мучается, моя королева, мучается. – Нья закрыла глаза, будто пытаясь прогнать жуткий образ. – Моя королева, вы слишком рискуете. Вы ведь видели, что он сделал с Ингоньямой Одили. Видели, как он дерется. Он животное, и это было до того, как детеныш убил ту женщину. В нем не осталось ничего, к чему можно призвать.

– Мы не согласны. Ты не видела, как он сражался с демонами в Исихого, чтобы спасти Одаренную. Он принял энергию, чтобы оттеснить их от нее. И дрался с демонами, пока ее удерживал… Он… – Она не знала, как его назвать. – Нья, он потерял любимых. И потеря лишила его надежды. Мы должны вернуть ему надежду, если хотим, чтобы он стал полезен.

– Как ваш визирь, я прошу вас пересмотреть свое решение.

Циора не желала ее слушать. Она уже приняла решение.

– Тогда позвольте мне отправить с вами стражу, – сказала Нья. – Мы не знаем, какой будет реакция этого человека. Он неустойчив и опасен.

Циора не хотела этого признавать, но на самом деле боялась оказаться с ним, Мирянином из Керема, в одной комнате. И не могла позволить себе это показать. Если она и могла добиться своего, то только если они оба будут доверять друг другу.

– Ты же видела его в бою, Нья. Неужели ты знаешь стражей, которых он не смог бы убить?

Нья выглядела беспомощно и казалась сконфуженной. В юности Циора любила так поступать с женщиной, но с тех пор, как Циора стала королевой, сконфуженный вид визиря часто означал, что Циора собиралась сделать редкостную глупость.

Не желая ждать и переживать, Циора потянулась к кожаному свертку, который держала в руках визирь.

– Подожди нас здесь, – сказала она, принимая сверток и открывая дверь в комнату Тау Соларина в Крепости Стражи.

Он стоял рядом с кроватью. Голова и лицо заросли щетиной. Он был в просторной тунике, не скрывающей огромных мышц, в пепельно-серых штанах и босиком. Он смотрел в окно на рабочих, которые восстанавливали крепость. Ворота были подняты, но больше всего времени требовалось, чтобы восстановить ущерб, который был нанесен двору.

Циора положила сверток на кровать – тот был легче, чем она ожидала. Ей было странно видеть этого мужчину без мечей. В ночь, когда ее пытался убить Одили, клинки Мирянина казались продолжением его тела.

– Тау Соларин, нам нужна твоя помощь, – проговорила она ему в спину.

Странный Меньший не ответил. Циора подошла ближе. Она увидела, что было за окном. Она поняла, на что он смотрел. На то место во дворе, где дракон убил Одаренную, которая была ему дорога.

– Тау Соларин, – сказала Циора, поднимая руку над его плечом, а затем, осмелев, кладя ее ему на плечо. Он никак не отреагировал. – Абаси Одили в Пальме. Город теперь в его власти, и большинство Придворных Вельмож поклялись в верности нашей младшей сестре. Как утверждается, наша дорогая сестра по собственной воле увидела праведную природу поступков Одили. Она объявила его своим чемпионом, а себя – истинной королевой Избранных. Королевой Эси. Звучит довольно невинно, как думаешь?

Он не отвечал.

– Мы пришли с предложением.

– Как вы это сделали?

Она вздрогнула от металла в его голосе.

– Как вы вытащили меня из Исихого?

Циора задумалась над вопросом, не зная, что ему сказать.

– В нас течет королевская кровь. Королевская кровь ближе всех к Богине. У нас самые сильные дары, сильнее всех остальных. Когда мы увидели, что ты в опасности, мы применили нечто подобное ослаблению. Королева Тайфа, хотя она не была первой, кто применил этот особый дар, назвала его «вытеснением». С его помощью мы умеем насильно перемещать из Исихого кого угодно, даже того, кто использует энергию.

– Значит, вы могли ее спасти, – прорычал он, испугав ее, пусть она и не желала этого признавать. – Вы могли вытащить ее, она могла уйти. Ей не нужно было там оказываться. Ей не нужно было пытаться…

– Мы не могли, – ответила Циора. – Драконью хватку нельзя расцепить. Если бы мы применили вытеснение на Одаренной Зури, это не помогло бы. Нам нужно было ждать, пока детеныш сам ее не выпустит.

– Тогда вы должны были позволить мне ее спасти!

– Ты бы не смог этого сделать и погиб.

Он повернулся к ней – темные глаза и покрытое шрамами лицо испугали ее своей выразительностью. Циоре захотелось отступить назад. Но она встретила его взгляд.

– Нам нужна твоя помощь, Тау Соларин.

– Я не могу вам помочь.

Он сказал это не потому, что винил ее в смерти Одаренной. Посвященная сама принесла себя в жертву, и никто из них не мог предотвратить этого. Циора почувствовала его жалость к самому себе. Он весь отдался своему горю и плыл по его течению. Но она решила поставить его на якорь.