Ярость драконов

– Надо… пойти… поесть, – прокашлял Чинеду и ушел.

Большинство мужчин в Чешуе пошли следом. Тау сложил свои вещи под достававшую до колена койку, теперь принадлежавшую ему, и уселся на нее.

Он подумал о своем отце, Арене Соларине, который заслуживал куда большего, чем получил от жизни. Он откинулся на спину. Быть может, Арен спал на этом же месте, много циклов назад, и мечтал о том, что принесет ему жизнь.

Тау попытался представить свою жизнь такой, какой она могла быть. Но не смог. Минуло всего несколько дней, а он оказался так далеко, что больше не мог вернуться назад.

Он закрыл глаза. Надо было отдохнуть. Утром начнется день первый его цикла обучения. Цикла, за который он научится убивать людей, как Индлову, станет настоящим воином и сможет вершить месть.

Тау нахмурился и ткнул пальцем в незажившую рану на лице. Не такой жизни он хотел. Он представил Зури, вызвал счастливые воспоминания, хотел поразмышлять, был ли у них шанс на что-то большее, но зацепился ногтем за рану и немного содрал ее.

Он зашипел от боли, и по щеке в уголок глаза скатилась капля крови. Он смахнул красную слезу, а с ней и воспоминания. Один цикл.

Обучение

Он проснулся первым. Солнце еще не встало, но в казарме было жарко, как в топке, и воняло потом. Тау натянул одежду, в которой был накануне, собрал вещи и вышел в столовую.

Несколько посвященных и пара умквондиси ели за одним из сотни столов на козлах посреди огромного пространства. Еда стояла в больших подогреваемых горшках вдоль северной и южной стен столовой. Тау зачерпнул горячую кашицу из котелка в глиняную миску и тоже сел за стол.

Он не знал, как называлось то, что он ел, но это было лучше всего, что ему доводилось пробовать, и он с ужасом подумал, что может доесть, а потом вернуться к котелку и взять еще. И желая доказать, что это возможно, в точности так и сделал.

Поев, Тау вышел из столовой, чтобы осмотреться. Людей вокруг становилось все больше. Батраки занимались хозяйственными делами, а к казармам посвященных шли yмквондиси.

– Тау! – позвали его. Это был Джавьед. – Раз уже встал, идем со мной на тренировочное поле. Анан, мой аквондисе, соберет остальных.

Тау зашагал быстро, чтобы не отставать от Джавьеда, который ростом был намного выше его. Они шли к воротам на противоположной стороне Исиколо.

– Поел уже? Хорошо, – сказал Джавьед.

Двое стражников распахнули бронзовые ворота. За ними Тау впервые увидел главное тренировочное поле Исиколо.

Луга были расчищены на тысячу шагов в каждом направлении, образовывая огромный боевой круг, покрытый утрамбованной глиной. Несколько Чешуев уже занимались – делали разминку, выводили боевые фигуры, вели учебные бои. Тау поразился масштабу площадки и пытался представить, как она будет выглядеть, когда ее заполнят посвященные.

К Тау и Джавьеду подошли аквондисе Анан и только что проснувшиеся, растрепанные мужчины из их Чешуя.

– Построиться, – крикнул Анан.

Тау подбежал к остальным, они выполнили приказ. Джавьед встал к ним лицом.

– Вы уже познакомились с аквондисе Ананом, – сказал он. – Он поможет мне сделать из вас мужчин. – Кто-то хихикнул, и Джавьед повернулся к нему: – Может, в твоей крестьянской деревушке ты и был особенным. Талантом среди Меньших, нэ? Умел держать меч и побить большинство мужчин? А теперь прошел испытание, и я тебя выбрал. Это подтверждение. Так ведь? Должно быть, ты и есть особенный. Настоящий воин.

Джавьед завладел их вниманием, а обнаженный им меч вызвал любопытство. Его оружие не было заточенной бронзой или притупленным тренировочным мечом. Он держал в руках деревянный меч.

Джавьед дал знак Удуаку выйти вперед. Удуак подошел и уставился на него. Джавьед велел ему извлечь клинок. Удуак повиновался, и его бронзовый тренировочный меч отразил солнечный свет. Джавьед напал.

– Я был воином Ихаше, был умквондиси Исиколо, будучи инколели, возглавлял Чешуи против хедени на передовых линиях нашей войны, и был советником величайшей военной силы, какую только знавал мир, – Совета Стражи омехи.

Джавьед извернулся, избежав защитного маневра Удуака, и ударил его в висок, поставив великана на колени. Удивленный Удуак кое-как поднялся на ноги.

– Богиня сочла нужным вернуть меня на место умквондиси – место, которое я оставил более двадцати циклов тому назад, – сказал Джавьед, на последнем слове ударив рукояткой своей палки Удуака в грудь и повалив его на землю.

Джавьед отошел от него и махнул следующему посвященному. Это был Чинеду, кашляющий сосед Тау. Чинеду глянул на Удуака, извлек свой тренировочный меч и направился к Джавьеду.

– Всю свою жизнь, – продолжил Джавьед, отбив атаку Чинеду и заехав кулаком ему в лицо, – я считал, что мы не тренируемся наилучшим образом.

Чинеду пошатнулся, из обеих ноздрей у него сочилась кровь. Он провел волосатой рукой по лицу, размазывая кровь по губам и подбородку. Затем сделал шаг вперед, подняв меч и согнув колени, готовый к рывку. Это не помогло. Джавьед атаковал – и через секунду Чинеду без оружия лежал на земле.

Джавьед дал им с Удуаком знак вернуться на место.