Ярость мщения

Генерал снова откинулся в кресле, излучая удовлетворение. Я заметил, что президент держит в руках карандаш и поочередно смотрит то на Зимф, то на генерала. Никаких попыток прекратить спор она не делала.

Доктор Зимф сказала: – Генерал, я не потеряла способности смотреть на вещи в более широком контексте. Однако должна заметить: кое-что из происходящего здесь не укладывается в его рамки. Разве нельзя допустить, что сейчас мы начинаем видеть зачатки нового контекста?

– Хорошо, мэм, когда вы увидите его целиком, сообщите мне. Мы будем просто счастливы сбросить бомбу на реконтекстуализированных червей точно так же, как и на канонических.

Когда смех замер, доктор Зимф повернулась к президенту.

– Я закончила, – спокойно сообщила она. – Вы разобрались в этом вопросе?

Президент кивнула и посмотрела на остальных.

– Кому что-то неясно? Итак, какова природа человеческо-хторранских взаимоотношений? Это весьма серьезно влияет на решение, которое мы должны принять. Позвольте мне перевести это на военный язык генерала Уэйнрайта. Люди в лагерях – наши враги или наши союзники? – Она посмотрела через стол на полковника Тирелли. – Лизард, – сказала она, – кажется, у вас имеется информация по этому вопросу? Я думаю, сейчас самое время познакомить нас с ней.

Полковник Тирелли встала.

– Да, мэм. Спасибо. Как вам известно, мы тоже занимались разной чертовщиной, пытаясь внедрить своих людей на зараженную территорию. Мы послали туда нескольких телепатов и потеряли их.

Я бы не удивился, если бы одним из них оказался Тед. Лиз продолжала: – Основная часть нашей информации о человеческо-хторранских связях получена от захваченных ренегатов. Большинство из них находились в таком психическом состоянии, что общаться с ними было почти невозможно. Тем не менее известно, что такая связь существует. Ее непосредственно наблюдал один из наших агентов. – Лиз отступила назад и положила руку на мое плечо. – Это капитан Маккарти. Прошлый год он провел, наблюдая червей в самых разнообразных условиях. У него есть личный опыт общения с ренегатами.

Я заметил, что адъютант генерала Уэйнрайта что-то набирает на своей клавиатуре. Через несколько секунд он передал терминал генералу; тот мельком взглянул на экран и поднял руку.

– Простите, полковник… – Он продемонстрировал экран. – Я не могу найти в компьютере никакого капитана Маккарти.

– Разумеется, – ответила Лиз. – Я изъяла данные на него.

– Вы что?.. – Голос генерала угрожающе повысился. – Предполагается, что файлы защищены от самовольного вмешательства.

– Вот именно, самовольного, – заявила она. – Поэтому я убрала все записи о капитане Маккарти. Я не доверяю им. Миссия капитана была настолько секретной, что мы не могли довериться даже нашей собственной службе безопасности.

Кто-то пытался возразить, но Лиз перебила: – Я не собираюсь оправдываться. Нам известно, что ренегаты имеют пиратские терминалы. Также известно, что они имеют доступ к военной информации. Я подозреваю, что именно так мы теряли наших телепатов. Единственным способом спасти жизнь капитану Маккарти было изъять все сведения о нем из банков данных.

Все это время генерал Уэйнрайт работал со своим терминалом. Неожиданно он сказал: – Здесь говорится, что лейтенант Джеймс Эдвард Маккарти погиб в бою четырнадцать месяцев назад. Это один и тот же человек?

– Между прочим, да.

– Также здесь говорится, что он мог остаться в живых, но дезертировать. Это правильно?

– Если вы посмотрите внимательнее, то увидите, что эта пометка сделана мною. Это было частью прикрытия капитана Маккарти. Мы не могли знать, кто имеет доступ к этому файлу, поэтому вынуждены были обеспечить ему прикрытие любыми способами. Более того, все это время не было никаких прямых контактов между капитаном Маккарти и Агентством. Он известил нас, только когда решил вернуться.

Генерала Уэйнрайта по-прежнему мучили сомнения.

– Чего вы добиваетесь, генерал? – спросила Лиз.

– Я ничего не добиваюсь, полковник. Все, чего я хочу, – так это подтверждения, что этому человеку можно верить. Ясно, что это капитан Маккарти. И пока еще не мертвый. Но тот ли он, за кого вы его выдаете, то есть ваш агент? Или он дезертир? Кто-нибудь может подтвердить ваши слова? – И добавил: – Прошу не воспринимать это как личное оскорбление, разумеется.

Лиз улыбнулась; ее улыбка не предвещала ничего хорошего.

– Не беспокойтесь, вы не можете оскорбить меня. Тем не менее вы оскорбляете разведку данной организации, если полагаете, что их можно так просто одурачить. – Лиз обвела рукой аудиторию.

Вмешалась президент: – Генерал, пожалуйста, я уважаю ваше стремление к истине, но оно непродуктивно. Я хочу послушать капитана Маккарти. А его оправдания, задание, невиновность и моральную характеристику можно уточнить позже. – Ее глаза заблестели. – Тактика Конгресса здесь неприменима. Полковник, можете продолжать.