Ярость орла

А если так, то зачем тебе пытаться разделить судьбу толпы сельских рабов? Кроме того, городские рабы – слабаки. Это в основном греки и красивые юные мальчики из Африки, которых одевают в хорошее платье и учат декламировать стихи. Их невозможно научить владеть мечом, – он сплюнул на ступени. – Такие нам не нужны.

Каст оказался прав. Спартак вернулся разочарованный и сел на ступени храма.

– Общий результат – двадцать душ. А остальные сейчас присоединятся к своим хозяевам и уберутся отсюда, – он ткнул пальцем в группу, которую отделили от остальных, а основная масса народа уже уходила с форума по одной из главных улиц города.

– Один из них из твоего народа, Пакор. Заявил, что умеет ездить верхом.

Я навострил уши и, не говоря ни слова, быстро направился к группе освобожденных рабов. А с площади тем временем выгоняли причитающих женщин и плачущих детей. Их мужчины начали было протестовать, но несколько ударов древками копий по головам – любезный жест со стороны германцев – быстро убедили их в том, что их мнение никого не интересует. Один римлянин средних лет в богато отделанной тоге отказался сдвинуться с места, он встал как скала перед толпой сограждан. Все глаза были прикованы к нему. Но тут огромный волосатый германец подошел к нему и указал на улицу, по которой брели его сограждане. Римлянин не пошевелился, он смотрел на германца с плохо скрываемым отвращением, а потом плюнул в него. Я даже заморгал от удивления, а германец перехватил свое копье обеими руками и проткнул римлянина насквозь, а затем поднял его на копье своими мощными руками, оторвав от земли. Римлянин дергался на древке подобно насаженной на вертел свинье, пока не скончался. Мертвое тело было сброшено на землю, и германец выдернул из него окровавленное копье, а потом стоял и улыбался каждому, кто осмеливался бросить на него взгляд. После этого никаких протестов больше не последовало.

Я остановился перед немного испуганными освобожденными рабами.

– Кто из вас парфянин? – спросил я на родном языке.

Вперед выступил высокий и гибкий мужчина, коротко остриженный, с оливковой кожей и карими глазами. Одет он был в светло-серую тунику с коричневым кожаным поясом на талии, а на ногах у него были кожаные сандалии отличного качества. Он выглядел сильным и упитанным; вероятно, Каст был прав насчет городских рабов. Он встал напротив и уставился на меня тем же взглядом, каким я изучал его.

– Я понял, что ты парфянин, как только тебя увидел. Длинные волосы, манера сидеть в седле. Правда, мой парфянский слегка заржавел после стольких лет пребывания в гостях у римлян, – он протянул мне руку. – Меня зовут Годарз. Много лет назад я был воином в войске города Сильвана, им командовал князь Виштасп. Хотя он, конечно, давно мертв и его имя ничего тебе не говорит.

Я почувствовал прилив крови и возбуждения. Даже сердце защемило, когда я услышал из чужих уст имя человека, которого знал чуть ли не с детства.

– Меня зовут Пакор, я сын Вараза, царя Хатры, а человек, о котором ты говоришь, это друг моего отца и командир его телохранителей. Он не только жив, но и вполне преуспевает и считается одним из лучших воинов Парфянской империи.

У него на глазах появились слезы, когда я рассказал ему, как злая судьба забросила меня в Италию, а также о том, что теперь я сражаюсь бок о бок со Спартаком и надеюсь вернуться в Хатру. В один прекрасный день.

Он рассмеялся.

– У всех нас есть такая надежда, принц. Но для большинства она остается несбыточной мечтой.

Я отвел его в сторону.

– Не называй меня принцем, Годарз, – я кивнул в сторону Спартака, сидящего на ступенях храма. – Он не одобряет всякие титулы.

– Да, я слышал, – ответил он. – Значит, это и есть Спартак, да? Ну, что же, выглядит он достаточно устрашающе.

– У него и мозги хорошие, – сказал я. – Это он придумал, как захватить город.

Годарз на минуту задумался.

– Тогда у римлян будут большие проблемы. Они же не могут представить себе раба, который умеет думать. Я сразу понял, что он кое-что может, когда город не подожгли.

Прошло три часа, прежде чем всех жителей и их рабов выгнали из города. Длинное и печальное шествие потянулось через восточные ворота Нолы. Куда они шли? Я не знал.

– Да какая разница? – заметил Каст, когда мы стояли на стене, наблюдая за уходящими людьми.