Ярость Севера. Книга первая

Паль, недолго думая, молча, вскочил на лошадь и со всех сил помчался вглубь города, туда, где жил и был убит его отец. В голову лезли всякие мысли, сомнения и непонятные образы. Все путалось и казалось крайне неразборчивым. В какой-то момент Паль стал страшно бояться будущего, ему показалось, что он все делает неправильно, но, отогнав эти лживые мысли от себя, он с еще большей прытью погнал лошадь в центр города. Через несколько минут Паль остановился у дома своего отца. Вокруг все было тихо, ни одного человека, но из трубы дома обильно струится дым, убегая в далекие облака. Сын конунга спрыгнул с лошади, как попало бросил поводья, и подошел к двери дома. Он слегка надавил на нее, и она под тяжестью могучего тела, со скрипом, медленно открылась.

Не менее сотни человек вплотную забились в доме конунга. Они расположились в странный круг, в центре которого кто-то усердно, что-то рассказывает остальным. Иногда тот вскрикивает, что-то людям и некоторые из них поднимают руку. Никто не обратил на Паля внимание, по всему видимо все увлечены говорившим и пытаются расслышать, что он сейчас рассказывает. Паль протиснулся через толпу и подошел ближе к центру.

– Поймите же Вы, наконец! У Вашего города нет шансов. Если не сегодня, то завтра придут жители других городов и ради спасения собственных жизней перебьют Вас всех! И кто же Вас поведет в бой? Сначала Ёдур, теперь Ниялль, кто следующий? Какие гарантии, что все наладится? А я! Я могу предложить Вам выход! – это был Адальштейн, конунг города Герд. Незадолго до приезда Паля, он прибыл в город с тридцатью воинами. Изначальная задумка была поговорить с Нияллем, но когда он узнал о том, что Ниялль пропал, то решил сменить тактику и постараться перетянуть жителей города на свою сторону. Если ему удастся объединить города Йорвик и Герд, то он станет властителем всего залива! К слову залив Йорвика, крупнейший среди иных. Адальштейн попросил слова и именно сейчас, беседа в самом разгаре. Поэтому местные жители так увлечены происходящим, что не заметили, как Паль вошел в дом.

– Мы тебя даже не знаем, почему мы должны верить тебе? – выкрикнул один из собравшихся. – Ты приехал к нам с вооруженными воинами! Это не вызывает доверия!

– Что тут происходит? – Паль отодвинул стоявших плотным кругом людей и вышел в центр зала! Все люди с изумлением застыли на месте и открыли рты. Все не могли поверить своим глазам. Когда мальчишка, что сегодня умер на площади после того, как сказал фразу от имени Ниялля, упомянул Паля, все решили, что это был просто бред. Но сейчас, видя сына Ёдура перед собой, живого и невредимого, все просто застыли на месте. Гробовую тишину нарушил Адальштейн.

– А это еще кто такой? А ну-ка вон с моего места, не видишь, я с достойнейшими людьми разговариваю! – он рукой попытался вытолкнуть Паля с центра, но тот словно скала крепко стоял на месте и казалось даже не обратил на Адальштейна никакого внимания.

– Вы чего все застыли? Я живой, вернулся в свой родной город и хочу знать, что сейчас здесь происходит! – Паль провел взглядом по жителям, но те, все так же изумленные стояли на месте. Адальштейну пришла в голову мысль, что это наверное и есть Ниялль, конунг Йорвика и он расплылся в улыбке, раздвинул свои руки и обхватил Паля в крепкие объятия.

– Ниялль! Мой друг, товарищ и конунг! А мне сказали, что ты ушел и уже не вернешься! Как же я рад тебя видеть! Меня зовут Адальштейн, я конунг города Герд, что лежит …. – тут раздался хрип, он сплюнул на Паля кровью и с ужасом на лице отодвинулся от сына Ёдура. Его рука была на животе, вся в крови. Паль выдернул нож из брюха Адальштейна и с силой толкнул того в сторону. Люди молча, уступили место для падающего конунга, еще сильнее, сплотившись, друг к другу и все так же молча, смотрели на происходящее. Паль вытер нож об одежду убитого и поглядел на него с сожалением. Все тридцать воинов Адальштейна, молча, стояли на своих местах, никто даже не думал развязать бойню.