Ясеневое поле

Второй бой полуфинала обещал быть более зрелищным. Барона Рикмуна публика встречала овациями, князя Амильтона — неодобрительным гулом. Смерть Торра Бертирана записали на его счет и теперь от этого клейма ему вовек не отделаться. Люди злопамятны, даже если произошедшая трагедия была чистой случайностью. Владетель Млечного удела — как всегда, весь в сером, будто камень, князь Дорхема — в одной тунике и со шпагой. Сталь брякнула, и оба противника закружились в бою. Эриц Рикмун просчитывал каждый свой шаг. Каждое его действие было продумано наперед. Людвин Амильтон искал в тактике противника брешь. Казалось, ему требуется лишь самая малая оплошность, чтобы подловить соперника. Но таких оплошностей в арсенале дальновидного барона, кажется, не предвиделось.

Они кружились, будто на балу, оба быстрые и мудрые. Сталь их оружий редко пересекалась, в основном бой шел на дистанции. Работали ноги, руки, спины и головы. Альвер как завороженный наблюдал за поединком. Злость, которую он испытывал к Людвину Амильтону за убийство Торра Бертирана, компенсировалась умениями князя. Его позерство на фоне мрачного барона Рикмуна воспринималось как частичка света на мрачном турнире. Идеальный бой, такой, каким должен быть каждый поединок на этом турнире.

— Виконт Эмельгем, — послышался голос и Альвер с трудом оторвался от поединка. Рядом с ним стоял герцог Эрстан Фогот. Он уже успел облачиться в голубую тунику под стать его глазам. Вблизи герцог оказался гораздо выше, чем он был на арене. Волосы его отливали золотом, а о том, что некоторое время назад, он сражался на ристалище, ничего не говорило. Альвер поднялся и поклонился.

— Герцог Фогот.

— Я вижу, вы интересуетесь ратным делом? — спросил он, глядя как Людвин Амильтон перенял инициативу в бою в свои руки. — Наблюдая за вами, можно сказать многое.

— Я восторге от этого турнира, ваше превосходительство, — ответил Альвер, не зная, что для него важнее — бой на арене или общение со столь знатным дворянином.

— В Глэндэле есть Школа Ратного дела, лучшая в Эндердале под руководством графа Аллена Бурелома, — проговорил Эрстан Фогот. — Мой старший сын Вилариан — ваш ровесник и на следующий год я планирую отдать его туда. Поговорите с отцом, возможно, он отпустит вас. Предстоящий набор — это просто кладезь для будущих правителей и возможность завязать полезные знакомства.

Эрстан Фогот похлопал Альвера по плечу и был таков. Знаменитая Школа Ратного Дела, откуда вышли лучшие полководцы Эндердаля. Его дед — Торвин Эмельгем обучался там, барон Дайвин Тандерби, да и сам барон Эриц Рикмун, который теперь бился на ристалище с князем Амильтоном. Неслыханная честь. Выпускником школы был и знаменитый Отти Брист. Уговорить бы отца, который все мечтает, что сын его станет книгочеем.

В самый разгар подобных мыслей барон Эриц Рикмун пошел атакой на владетеля Дорхема. Казалось, что Людвин Амильтон замешкался, ноги его вот-вот должны были заплестись, но в самый последний момент он ушел от атаки и сделал контрвыпад. Шпага князя оказалась у горла барона с такой стремительностью, что человеческий глаз не в силах уследить этого. Воины замерли. Людвин Амильтон предложил сопернику сдаться и Эриц Рикмун, помедлив, это предложение принял.

Так определился второй финалист турнира. Решающий бой намечался на следующий день, равно как и пир в честь победителя. Герцогу Филтону Легиллю и князю Людвину Амильтону предстояло доказать свое превосходство седьмого дня Преддверия.

Зрители стали расходиться, обсуждая прошедшие поединки. Торговцы обступали покидающих трибуны, предлагая жареное мясо, изображения с гербами знатных домов, подслащенную воду и карты Ясеневого Города.

— Ваше благородие, — обратился к Альверу знакомый голос. Это был кастелян Дит Элторн. В потрепанном сюртуке, с бывалым мечом у пояса. Альвер так и не поздравил его с победой.

— Мои поздравления, — проговорил он. — Отличное выступление на турнире. Я горжусь вами.

— Есть еще силушка, — улыбнулся старик, и морщины разъехались по его лицу. — Что у вас произошло с бароном Турином?

Альвер опустил глаза. Быстро же расходятся слухи.

— Я не выдержал и высказался так, как посчитал нужным, — ответил он. — Дядя говорит одно, а делает всегда другое.

— Настоящий правитель всегда дважды подумает, прежде чем говорить что-то, — присев напротив виконта, проговорил кастелян. — Барон Эмельгем — родной брат твоего отца, владетель земель в Тиринборе. Когда-то он станет твоим вассалом, но сейчас — он старший муж и дворянин. К старшим нужно относиться с уважением, какими бы они не были.

— Я просто не сдержался, — потупил взгляд Альвер, и ему отчего-то сделалось стыдно.

— Опозорив тем самым своего дядю перед посторонними людьми, — заключил Дит Элторн. — Запомни, Альвер, никогда не ставь интересы других превыше интересов собственной семьи. У настоящего правителя есть его семья и его люди и все, что он делает — все это ради них.

— Я сожалею, что поступил так, — ответил маленький виконт.

— В таком случае, тебе нужно сказать об этом дяде, — ответил кастелян Сизого Дола.