Ящик Пандоры

— В холодильнике котлеты, почти свежие, — говорил мужчина. Он метнулся к большому холодильному шкафу, стоящему возле стены, хлопнула дверца, вирусолог достал оттуда пробирку, впился острым взглядом в бесцветную жидкость. — Можете перекусить, там котлеты, в термосе вроде оставался кофе, мой друг принес. Во всяком случае, не будете под ногами без толку болтаться.

Сливной уверенно вводил иглу в едва заметную синюю полоску вены на сгибе локтя девушки. Оторвавшись на секунду, он кивнул Авдееву, словно они расстались накануне:

— Привет, Серега!

— Привет, доктор!

Авдеев сел прямо на пол. Он просто сидел и смотрел в окно, за которым трепетала на ветру изумрудная листва.

Часть пятая

1

Ричи резвился на пустынном пляже, как беззаботный щенок. Пес чувствовал себя совершенно здоровым, шерсть блестела на солнце, в карих глазах искрился задор. Память у собак устроена не так, как у человека, который помнит все, что происходило с ним в жизни. Такое состояние неизбежно приводит к неврозу, чем и страдает большая часть человечества. Ричи не знал, что такое невроз. Ему были хорошо знакомы голод, зимняя стужа и опасность, исходящая от людей. И еще эта невыразимая тоска, приходящая из ниоткуда и не имеющая объективных причин для ее появления.

Ричи позабыл про болезнь. Его память выбросила это событие как лишнюю и бесполезную информацию. Но он запомнил человека, не имеющего индивидуального запаха. Человек шел по пляжу, огибая отдыхающих с какой-то чарующей грацией. Он не пах. Ничем. Такими бывают отражения в зеркале, но они не влекут за собой ощущения беспредельной тоски, от которой хотелось выть, задрав морду к ночному небу. Сегодня у пса был хороший день. Он набрел на роскошную помойку, не замеченную местными собаками, и резвился там, пока не увидел приближающихся конкурентов. Понимая опасность, исходящую от других псов, Ричи поспешно ретировался. Копченые ребрышки были великолепны! Его не смущал безлюдный пляж в эту теплую солнечную погоду, как и отсутствие людей на улицах города. Люди чаще бывают опасны, нежели доброжелательны, их следует остерегаться, как и собак в незнакомом районе города.

Вывалявшись на песке, Ричи направился к своей роще. Он помнил, что в этом месте встретил человека с его странной находкой, пахнущего чем-то острым и едким. Так пахнет оголенный провод, обнаруженный им неподалеку от трансформаторной будки. Пес остановился, втянул запах, холка почернела, шерсть на загривке встала дыбом. Он тихонько заскулил и припал животом к земле. Это была его роща! Там ничего опасного не должно быть! Медленно, словно остерегаясь удара сапогом или брошенного камня, пес двигался навстречу неясной опасности. Роща манила его прохладой и широкой тенью. На дрожащих лапах Ричи вошел под полог этой тени. Прямо перед ним возник образ человека. Ричи хорошо знал людей. Пожалуй, он знал их даже лучше, чем своих собратьев собак. Это было что-то совсем другое!

— Здравствуй! — Человек наклонился, протянул руку. — Заплутал, дружок?

Пес пятился назад, оскалив желтые клыки. Тоска захлестнула его с головой, как накрывает крутая волна неумелого пловца.

— Ты боишься? — с какой-то удивленной радостью воскликнул человек. — Да… — добавил он, немного подумав. — Да. Ты боишься…

Ричи накрыл голову лапами и жалобно скулил. Больше всего он боялся, что сейчас этот не издающих запахов незнакомец потрогает его голову своими пальцами. Длинными, прозрачно-белыми, словно лишенными притока крови руками.

Человек засмеялся каким-то гортанным смехом, просвистел мелодию и, заложив руки за спину, как типичный городской бездельник, пошел по пустынному пляжу. Вскоре он скрылся из виду за песчаной дюной, а Ричи остался лежать на земле, закрыв морду мохнатыми лапами. Прошло время. Пес встал на ноги, отряхнулся. У него кружилась голова, и сильно хотелось пить. Про встречу с непахнущим человеком он старался не думать. Осталось ощущение гнетущей тоски и одиночества, которые, впрочем, тоже прошли, после того как он всласть напился свежей воды, текущей тонкой струйкой из незакрытой трубы гидранта.

2

Сергей вышел в коридор. Спазм сжал мочевой пузырь, и он сильно хотел курить. Если с куревом можно было потерпеть, то поссать и родить нельзя погодить, как говорится! Табличка в конце коридора указывала на наличие уборной. Шаги раздавались гулким эхом в пустынном помещении. Справив нужду, он достал сигарету из мятой пачки, которую отдал ему Сливной, чиркнул зажигалкой, глубоко затянулся. Закружилась голова, оцепенение поползло по рукам и груди, но ожидаемого удовольствия не наступило. Он положил тлеющую сигарету на подоконник, равнодушно глядя, как растет горка серого пепла. По небу проплывали облака, временами закрывающие солнце, отчего черные пятна-тени скользили по кафельной стене туалетной комнаты. Зрелище было завораживающее. Только после пятидесяти лет начинаешь ценить чудеса природы, прежде воспринимаемые как обычное явление. Он достал смартфон, набрал номер Надежды.