— Можно предположить, что Зимарина сама связана с Бесом. Гончаренко был уверен, что Славина забрала сумку, и когда я ему объяснила, что к чему, он кого-то сволочью обозвал. Остается предположить — Артура. Да! Ты ведь не знаешь, Грязнов нашел сумку-то, на свалке, куда из Матвеевки мусор свозят. На пряжках отпечатки пальцев Биляша, сумка, конечно, пустая, к внутренней стенке прилепилась тонкая целлофановая полоска, такими скрепляются пластиковые обертки коробок наподобие сигаретных пачек. Сейчас все в лаборатории, исследуют микрочастицы. К чему я все это говорю — была в этой сумке какая-то странная вещь. Размер коробки - пятнадцать сантиметров ширина и толщина пять. Помнишь, Ника говорила — сумочка совсем легкая, болталась у Била этого на ремне, когда они танцевали.
— Может, бриллиант карат эдак в сто?
— Может, но интуиция мне подсказывает что-то другое.
— Александра Ивановна, Валерия искала учительницу музыки, спрашивала секретаршу Зимарина — не знает ли та кого с рекомендациями. Мне Клавка, наша секретарша рассказывала. Может, Грязнов что надумает.
— Сомневаюсь я, что среди нашей агентуры есть музыканты... И вот еще что. Кому-то очень хочется видеть тебя мертвым. Давай, доставим им это удовольствие. Что ты так смотришь?
— Вообще-то это идея...— нетвердым голосом произнес Турецкий.
— Вот ты эту идею и поверти, пока я поговорю с доктором. Во-первых, это нам руки развяжет, наши враги потеряют бдительность, мы выиграем время. Во-вторых, за тобой прекратится охота. Я сейчас помчусь по всем этим делам, разбужу Грязнова, пусть со своим Гореликом ищет Кешку, хотя и столкнемся мы с нашим управлением, Шахов, министр, большой шухер поднял, требует от нашего нынешнего шефа Мырикова — поставить всю Москву на ноги, чтоб за сутки отыскать мальчишку. Ты не знаешь, у него что — роман со Славиной?
— У Мырикова?!
— Ну, Александр, у тебя и правда с головой не-все в порядке. С Шаховым, конечно. Но это ладно, просто бабское любопытство.
— Александра Ивановна,— остановил Романову Турецкий, когда та была уже в дверях,— отправьте Ирину, пожалуйста, куда-нибудь. Лучше всего к Меркуловым, она с ними в хороших отношениях. Я сегодня отсюда должен смотать, в крайнем случае — к вечеру.
— Ну, это уж как доктора скажут, Александр. Вот в этом я тебе не пособница,— сказала Романова и снова направилась к двери.
— И еще, Александра Ивановна! У Биляша уши вроде как отмороженные. Нет, правда, я специально разглядывал, меня это почему-то заинтересовало еще раньше, когда мы составили его словесный портрет. Дайте задание узнать, не работал ли он на севере, лет восемь назад. Если да — у меня есть кое-какое подозрение...
32
«Телефонограмма. Дежурному по ГУВД Мосгорисполкома.
В отдел несчастных случаев.
Сегодня, в 5:00 часов утра в травмотологическое отделение... горбольницы был доставлен в бессознательном состоянии неизвестный гражданин с тяжелым черепным ранением, полученным в результате столкновения с твердым предметом, по всей видимости
Приметы: 30— 32 лет, рост 178 см, телосложение нормальное, физическое развитие хорошее, волосы цвета светлый шатен, глаза карие. Одежда: синие джинсы отечественного производства, размер 50, голубая рубашка рижской фабрики «Дзинтарс», размер воротника 41, обувь — кеды фирмы «Рибок», сильно поношенные, размер 42.
Особые приметы: шрамы — в области левого локтя 4 см X 2 см, (предполож. пулевое ранение), в области живота 7 см X 1 см (предполож. ножевое ранение).
Признаков употребления алкоголя не обнаружено. Справки по телефону...»
Елена Петровна Сатина набрала дрожащей рукой ноль-два:
— Дежурный слушает.
— Товарищ дежурный, куда мне позвонить, мой сын не пришел ночевать, я уж по больницам звоню, звоню, может, случилось чего.
— Сюда и звонить. Фамилия, имя, отчество.
— Саша, ой, Турецкий, Александр Борисович.
— Год рождения.
— Тысяча девятьсот пятьдесят девятый.
— Место рождения.
— Здесь он родился. В Москве, то есть.
— Ждите, гражданка.
Долго ждать не пришлось, информация подобного рода заносится в компьютер по поступлении.
— С такими данными, гражданка, никаких случаев не зарегистрировано. Есть несколько неизвестных лиц, поступивших в различные лечебные заведения и морги.
— Ой, как это «неизвестных»? Может, это мой Саша, умер, а мы...
И Елена Петровна начала громко всхлипывать в телефон.
— Успокойтесь, гражданка, назовите приметы вашего сына.
— Приметы?.. Высокий такой, красивый, спортсмен замечательный...
— Одет во что?
— Одет?! Джинсы синие, рубашка голубая, кеды импортные, старенькие совсем.
— Рост, цвет волос, комплекция.
— Я ж говорю — высокий. Вам точно надо? Под метр восемьдесят. Волосы какого цвета... он был раньше совсем светленький, потом потемнел.
На другом конце провода послышался тяжелый вздох и наступило длительное молчание.
— Особые приметы есть?
— Это какие же — особые? Родинки что ли?
— Шрамы есть у него?
— Есть, есть шрамы. Работа у него такая. Опасная.
— Это какая же?